Случайно посмотрев на Росса Мердока, сидевшего в камере заключения, нельзя было заподозрить в нем угрозу. Ростом чуть выше среднего, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Каштановые волосы коротко стрижены, в гладком мальчишеском лице ничего примечательного – ну разве что светло-серые глаза и холодное, оценивающее выражение, которое время от времени мелькает в их глубинах.
Одет он аккуратно и неприметно. В первой четверти двадцать первого века такого, как он, можно встретить на любой улице города – внешность, как у всех. Но под защитной маскировкой, над которой Росс так неутомимо работал, скрывался другой человек, способный достигать вершин сдерживаемой, управляемой ярости, не вполне понятной и самому Россу. Он просто учился применять ее для борьбы с миром, который всегда казался ему враждебным.
Росс, хоть и не подавал виду, знал, что охранник следит за ним. Дежурный коп не был новичком – и возможно, ожидал от заключенного иной реакции, чем пассивное созерцание, но Росс не собирался оправдывать его ожиданий.
На этот раз у Росса возникли серьезные неприятности с законом. Почему они медлят с решением? И для чего днем ему пришлось встретиться с психологом? Росс был тогда на предварительном слушании, и ему это не понравилось. Все внимание, на какое был способен его проницательный ум, он направил тогда на другие вопросы, но воспоминание о той беседе все же покалывало слабым, очень слабым опасением.
Дверь камеры открылась. Росс не повернул головы, но охранник откашлялся, будто час общего молчания иссушил ему голосовые связки. «Встать, Мердок! Тебя хочет видеть судья!»
Росс плавно встал, контролируя движение каждой мышцы. Никогда не стоило возражать или проявлять хоть малейшие признаки неповиновения. Под следствием, он вел себя, как скверный мальчишка, осознавший свои ошибки. В прошлом в подобных ситуациях кротко-смиренное поведение Росса приносило прекрасные плоды. Так что на человека, сидевшего за столом в другой комнате, он смотрел с неуверенной, застенчивой улыбкой, стоя по-мальчишески неуклюже, и ждал, чтобы тот заговорил первым. Судья Орд Роул. Не повезло ему, что старина Орлиный Клюв вел его дело. Ну что ж, оставалось одно: не отказываться, когда старина начнет раздавать пряники. Не то чтобы он собирался задержаться надолго…
– Плохи ваши дела, молодой человек.
Росс позволил улыбке увянуть; его плечи ссутулились. Но в притаившихся под веками глазах на мгновение блеснул холодный вызов.
– Да, сэр, – согласился он с тщательно заученной на случай критических ситуаций убедительной дрожью. Но внезапно все удовольствие Росса от мастерской игры как рукой сняло. Судья Роул был не один; там, наблюдая за заключенным так же проницательно, как и днем раньше, сидел этот проклятый охотник за скальпами.
– Ваше дело дрянь – особенно если учесть, как быстро вы все испортили. – Орлиный Клюв тоже глядел на него, но, к счастью для Росса, без той острой проницательности. – По справедливости вас следовало бы передать в новую Реабилитационную Службу…
Росс похолодел. «Лечение», о котором в его особенном мире распространялись леденящие слухи. Во второй раз с тех пор, как он вошел в эту комнату, его самоуверенность пошатнулась. Но искорка надежды заставила его зацепиться за сослагательное наклонение этой фразы.
– Однако вместо этого мне предписано предложить вам выбор, Мердок. Хотя, должен сказать, – и для протокола – я вовсе не одобряю этого.
Страх Росса поубавился. Если судье предложение не нравилось, то наверняка оно чем-то выгодно для Росса Мердока. Конечно же, он своего не упустит!
– Для одного правительственного эксперимента требуются добровольцы. По результатам проведенных исследований вы признаны годным. Если согласитесь, закон зачтет вам время, проведенное за выполнением этого задания, как часть срока. Таким образом вы сможете помочь стране, которую до сего времени позорили…
