Вечерняя темнота начала постепенно спускаться на затянутую травой равнину, где еще не так давно располагался старый город людей. Его руины, оставленные жителями, пострадавшими от войск Эллджера, словно пробивались из-под земли, наводя на местных мародеров необъяснимо сильное чувство страха и скорби.
Однако сегодняшним гостем этих руин был совершенно другой человек. Медленно пробираясь к полуразрушенному дворцу Лейлы, незнакомец осторожно обходил каменные останки Золдена, не пытаясь скрыть молчаливое и к несчастью бессильное негодование.
Чуть не зацепившись за выступающий камень, он плавно перескочил через руины крепостной стены и, услышав неподалеку звериный рык, настороженно осмотрелся вокруг. Замедлив шаг, он пригнулся и обнажил небольшой серп, беспечно болтавшийся на его плече. Неприметное оружие аккуратно упало в руку, и незнакомец, медленно перехватив серп, обратил внимание на стаю волков, притаившихся во тьме полуразрушенного Золдена.
Вдруг один из зверей показал свою окровавленную морду и внимательно посмотрел на нежданного гостя. Незнакомец сжал серп крепче и, не опуская взгляда, еле слышно зашептал:
– Я пришел с миром…
Однако волкам не дано понять человеческую речь, и поле великой битвы озарилось предупреждающим рыком. На темном лице гостя некогда прекрасного города заиграла сомнительная усмешка. Его свободная рука плавно опустилась к ножам, аккуратно висевшим на поясе, и, наконец нащупав рукоять одного из них, он резко выбросил его вперед.
В следующую секунду городские руины озарились воем раненого волка, и стая, занятая поеданием своей добычи, мгновенно отозвалась на зов собрата. Десяток разъяренных желтых глаз всмотрелись в силуэт незнакомца, недвижимо наблюдавшим за происходящим. Он слышал тихие шаги, сопровождаемые глухим рыком, постепенно окружавшей его стаи, но не опускал взгляд с раненого волка, которого не зря посчитал вожаком стаи.
В его глазах он видел звериную ярость, сдерживаемую лишь собственным бесстрашием – незваный гость сделал несколько уверенных шагов и поднял левую руку, свободную от оружия, перед собой. Стая, почти окружившая его, в один миг угрожающе зарычала, но незнакомца это не остановило. Он лишь уверенно смотрел в глаза вожака, который с явной неохотой принимал его правила игры.
Несмотря на полученную рану, волк медленно приближался к своему врагу, внимательно следившим за каждым его движением. Зверь испытывал странное ощущение, не знакомое ему до этого – страх от добычи, смешанный с невыносимой болью от ножа, застрявшего в его груди.
И сам незнакомец понимал это. Сломив волю вожака, он подчинил себе всю стаю, которая лишь терпеливо ожидала приказа своего раненого собрата. Сдавшийся волк доверчиво приблизился к нему, все также не спуская с незваного гостя глаз, и, когда между ними оставался один шаг, увидел легкое зеленоватое свечение в его руке.
– Я хочу помочь… – прошептал его враг и осторожно опустился перед ним на одно колено. Капюшон его одеяния слетел с головы, обнажив эльфийские острые уши, – Позволь мне…
Вожак смерил его взглядом и осторожно лег у его ног, открывая свежую рану. Незнакомец задумчиво осмотрел его и медленно вытащил нож. Рана закровила, и волк завыл от боли, но вскоре затих – магический свет, направленный из руки эльфа, остановил кровь и, сверкая легкими зелеными искрами, приступил к необходимому лечению. Через несколько мгновений от раны не осталось и следа, и незваный гость этих мест, не выдав лишних эмоций, еле слышно прошептал:
– Прости меня. Я не должен был причинять тебе вреда…
Волк устало взглянул на него. Эльф осторожно провел рукой по его морде и, оглянувшись в сторону стаи, неподвижно наблюдавшей за ними, прибавил:
