– Мам, мы гулять! – крикнул Жека в дверь, откуда доносились возбужденные голоса и звон бокалов. В ответ раздалось:
– Только с территории ни шагу! Спать скоро. В саду гуляйте.
– Ладно, – отозвался Жека, и все двинулись за ним и когда уже шли по дорожке, выложенной плитами вокруг дома, он сказал: – Увидите – обалдеете.
– Он у тебя на дереве? – тут же спросил Денис.
– Нет. На дереве мама не разрешила. Он в кустах, – Жека обернулся и окликнул Машу: – Эй, не отставай.
– Я не отстаю, – отозвалась из сумерек Маша.
– Не бойся. У нас собаки нет.
– Я не боюсь собак.
– А кого боишься?
– Никого.
Жека хмыкнул, но больше ничего не сказал. Денис остановился, подождал Машу и взял ее за руку. Он хоть и был старше, но с девчонками ладил запросто. Она не стала высвобождать руку и они обогнули дом вслед за Жекой.
– Эй! – позвал он. – Чего отстаете?
– А ты не убегай.
Он стоял на краю клумбы с розами и нетерпеливо шмыгал носом.
– Сам строил? – спросил Денис, когда они поравнялись.
– Не, папка помогал. Зато дом – во! – Жека показал большой палец, залепленный пластырем, и они двинулись дальше.
– Осторожно только. В клумбу не наступите. Мама заругает…
В саду пахло перекопанной землей и из мангала тянуло догорающими углями. Где-то в кустах орал сверчок.
– Сюда, – позвал Жека и свернул к кустам сирени. За ветками обнаружился пятачок земли между забором без клумб, грядок и деревьев и там стояла будка с плоской крышей, сверкая в сумерках свежеструганными досками. Жека нагнулся, отворил дверку и первый залез внутрь, громыхая коленями по деревянному настилу. Денис отодвинулся, давая Маше дорогу. Она была в джинсах и потому довольно ловко забралась в домик. Последним залез Денис.
– Дверь закрой, – сказал из угла Жека. – Там крючок.
– Нашел, – отозвался Денис, а Маша сказала:
– Темно же.
– Ща.
Жека повозился и вдруг в домике стало светло. Денис заморгал глазами и когда они привыкли к свету, увидел в руках Жеки большой электрический фонарь. Тот приладил его на крюке в углу, и теперь все в домике стало видно. Втроем здесь было совсем не тесно. Потолок располагался низковато, но если сидеть на скамейках, прилаженных вдоль стен, то даже над головой Дениса еще оставалось место размером с кулак. Здесь оглушительно пахло свежими досками, и было очень уютно.
– Ну что? – спросил довольный Жека. – Нравится?
– Ага, – ответила Маша. – Кукол здесь нянчить…
– Да ну! – отмахнулся Жека. – Скучища. Лучше в разведчиков играть.
– Давайте во что-нибудь другое, – примирительно сказал Денис: он понимал, что Маше скучно играть в разведчиков.
– А что тогда? – удивился Жека и шмыгнул носом, и теперь хорошо стало видно свежую ссадину на его коленке. Денис выглянул в дыру, служившую единственным окном домика. Где-то в стороне раздавался смех и неясно бубнили голоса взрослых. Денис попробовал задрать голову и увидел в просвете между ветками сирени остро отточенную секиру месяца. Он втащил голову обратно и сказал:
– Давайте страшные истории рассказывать.
– Точно! – обрадовался Жека. – Все равно в разведчиков играть уже темно. Чур я первый!
– Ладно, – согласился Денис, а Маша просто кивнула.
– Так вот, – начал Жека, делая страшные глаза, но скосил их на фонарь и задумался. – Погодите. Так слишком светло.
Он снял фонарь с крюка, и вслед за этим вновь наступила тьма. За окном стало видно, как месяц серебрит ветки сирени. Жека громко шмыгнул носом и тут фонарь замигал красной лампой.
– Ух ты, – прошептала Маша. Теперь в домике было именно так, как требовалось для страшных историй.
– Так вот, – повторил довольный Жека и снова сделал страшные глаза. – В дремучем лесу на полянке стояла черная изба. Всё внутри избы было черным: и пол, и потолок, и мебель. Даже холодильник был черным. А на подоконнике в горшке рос фиолетовый цветок…
