I
Было далеко за полдень, но еще не вечерело. В Санкт-Петербурге признаков ухудшения погоды не наблюдалось. После накопившейся усталости от проливных дождей прохожие старались наверстать упущенное, кое-где перепрыгивая либо торопливо обходя широкие лужи. Справа, вдоль забора, над низко нависающими ветками яблонь-раек шла будто летящая по волнам, молодая, лет двадцати двух, женщина, в сильно обтягивающем ее стройную фигуру светлом костюме в черный горошек, в черных туфлях и на, казалось, непосильных высоких каблуках. Очевидно, произведенный над собственным антуражем опыт теперь понукал ею и невидимыми рычажками подталкивал то в спину, то в грудь. Она не сопротивлялась, точно сдавала необходимый экзамен, безропотно подпрыгивая на волнах под несущим ее легким парусом в тот же черный горошек, натыкаясь на высокие встречные волны, откидываясь назад и вновь ныряя вперед, давая крен при каждом новом шаге. Ступала она, балансируя, хотя и с опущенными и прижатыми к бедрам руками, но с чуть расставленными в стороны кистями и нервно подрагивающими пальцами. Вполне обыкновенная на вид петербурженка, но в чем-то простушка, она заинтересовала генерала настолько, что периферическим зрением оценив ее необычную походку, он произнес:
– Оставь ее спереди, и чуть поодаль остановись!
Девушке, тем временем, удавалось даже перешагивать мелькавшие пятнышки луж, не обращая на них внимания, казалось, придерживаясь какой-то невидимой, прочерченной перед собой линии там, где не приходилось обходить препятствия побольше, и где она, как корабль в виду острова, должна была описывать необходимую дугу. К счастью, не было похоже, чтобы ее стройная мускулистая ножка на достаточно ровном асфальте могла подвернуться, а то бы генералу пришлось спешиться с толстого и уютного сиденья персонального авто марки «Волга-Сибирь» и сходу вжиться в роль медбрата чудом возникшей здесь скорой помощи. Но ему, как включенному компьютеру, чтобы начать операцию, требовалось еще какое-то время.
Шофер, неслышно поставив машину, вывернул шею, скосившись на него.
– Еще не время! – услышал он.
– Не время, так не время, Георгий Иванович! – Шофер не отпускал баранки, будто приклеенный к ней навсегда. У него тоже имелись мысли. Чего только то стоил его новый диковинный черный зверь с хромированными молдингами, обертками резиновых уплотнений на стеклах и даже ободками фар. Мускулистым экстерьером он поступил спецзаказом, пуленепробиваемый, с «пятисот-сильным» мотором. Другая такая же красавица отправилась к президенту, в довесок к курсирующему по Москве и Санкт-Петербургу бронированному лайнеру «Аурус»…
Зрение все еще оставалось периферическим, лучеобразным, веерным, как и мысли, не желающие бить в одну точку. Генерал был из тех, кто с любого утра, солнечного или хмурого, ветреного или дождливого был полон дум и страстей. Он допускал обыкновения обстоятельств и мирился с ними, но ничего не допускал случайного, даже мимолетных мыслей.
«Да, да, сейчас!..» Еще секунды раздумий охватили полушария мозга, хотя для них, всегда схватывающих все налету, сейчас даже их показалось многовато. Генерал мог бы заметить это и по тому, с каким чутким нетерпением его шофер готов был выполнить любую команду, и по тому, как зависла над баранкой его породистая мужская рука, словно, лапа у дрессированной овчарки.
В привычку останавливаться как вкопанному при виде молоденьких женщин у генерала сроду не входило. Еще минуту назад они были для него марсианками. Он был занят только тремя вещами: по привычке неприкрыто впитывал удовольствие от видов быстро обновляемой северной столицы – город хорошел не по дням, а по часам, это правда; процессом обкатки гордости автопрома едва ли даже с тысячекилометровым пробегом, пропахший от ковриков под ногами до плафонов над головой ароматом идеально хрустящей кожи, выпуклого упругого пластика и первого пота железного коня.. или железной лошади, кому как нравилось… Но главное, в ведомстве шла настройка компьютерной подсистемы его новой мечты: стало возможным взять под контроль железного мозга состояние сновидения, способного предчувствовать грядущие события. Это может служить более продуктивному розыску драгоценностей, расследованию самых запутанных уголовных дел. Тонкостей этого механизма пока не нужно было знать никому, даже самим операторам многочисленных служб его ведомства. Но отныне каждый мог испытать возможности, – генерал еще точно не знал – «астронавтов» «аватаров», «козыревых», «булдашевых», «кашпировских», «ванг» и всех вместе взятых курьеров в подсознание, эзотериков и провидцев. Возможности эти можно объяснять в разных аспектах. В принципе, это просто, если хоть чуточку захотеть вникнуть в суть и не быть грушей боксера в ее попытках постигнуть увесистые истины, чем именно достигается чемпионский результат.
