Вранов-над-Топлёу, Словакия
Июнь 1929 года
На небольшом заднем дворе своего дома, тесно сгрудившись вокруг отца, сидят три сестры – Циби, Магда и Ливи. В одном углу маленького сада уныло поник куст олеандра, который их мать всеми силами пыталась вернуть к жизни.
Ливи, самой младшей, три года, и она вскакивает на ноги – ей трудно усидеть на месте.
– Ливи, сядь, пожалуйста, – говорит ей Циби; в свои семь лет она, как старшая из сестер, чувствует себя вправе приструнить младших за плохое поведение. – Ты же знаешь, папа хочет с нами поговорить.
– Нет, – возражает трехлетняя Ливи, принимаясь скакать вокруг сидящих и похлопывая каждого по голове.
Магда, средняя сестра, которой пять лет, сухой веточкой олеандра рисует что-то на земле. Стоит теплый солнечный летний день. Задняя дверь дома открыта, и из нее доносится аппетитный аромат свежеиспеченного хлеба. Два окна – одно кухни, другое небольшой семейной спальни – знавали лучшие времена. На земле валяется отшелушившаяся после зимы краска. От порыва ветра хлопает калитка. Сломана щеколда, отцу придется чинить и это.
– Иди сюда, котенок. Садись ко мне на колени, – подзывает отец Ливи.
Одно дело – когда тебе велит что-то сделать старшая сестра, и совсем другое – когда просит папа, да еще так ласково. Размахивая руками, Ливи прыгает к нему на колени, не обращая внимания на то, что ударяет отца по голове.
– Ты в порядке, папа? – беспокоится Магда, заметив гримасу боли на его лице, когда он непроизвольно откидывает голову назад, и гладит отца по щетинистой щеке.
– Да, милая. У меня все хорошо. Со мной мои девочки. О чем еще просить отцу?
– Ты сказал, что хочешь с нами поговорить? – Циби не терпится перейти к сути их маленького «собрания».
Менахем Меллер заглядывает в глаза своих хорошеньких дочерей. Им нет дела до мировых проблем, они пока пребывают в неведении о суровой реальности жизни за стенами их милого домика. О суровой реальности, с которой столкнулся Менахем и в которой продолжает жить. Пуля, не убившая его на Первой мировой войне, застряла в шее и теперь, двенадцать лет спустя, угрожает его жизни.
Горячая Циби, непокорная Циби… Менахем гладит ее по волосам. В тот день, когда родилась, она возвестила миру: остерегайтесь, и горе тому, кто встанет у нее на пути. Когда она сердится, ее зеленые глаза начинают полыхать желтым огнем.
А Магда, красивая, нежная Магда – как быстро она выросла, ей уже пять! Отец беспокоится, что мягкость сделает дочь уязвимой и люди станут обижать ее и использовать. На него устремлены ее большие голубые глаза, и он ощущает ее любовь, тревогу за его шаткое здоровье. Он видит, что она не по годам взрослая, видит ее отзывчивость, унаследованную от матери и бабушки, и пылкое желание заботиться о ближнем.
