В третьем месяце года поднялись молодые травы, в четвертом небеса заполонили иволги [1]. За необъятным Восточным морем расцвел лес Десяти ли персиковых цветов, наполняя свежий воздух ароматом тысячи цветов.
В это время властвующий род Девяти небесных сфер и клан девятихвостых лис Цинцю готовились скрепить союз между семьями браком. После двухсот двадцати трех лет изматывающих переговоров старейшины с обеих сторон наконец пришли к согласию в один из первых дней года.
День свадьбы выбирали тщательно. Он совпал с концом весны, порой цветения персиков.
Теми же, кто спустя двести лет страданий наконец смогли пожениться, были не кто иные, как наследный принц Небес Е Хуа и владычица Цинцю, высшая богиня Бай Цянь.
Мир давно ждал их свадьбы. Небожители всех рангов пророчили, что в счастливейший для любимого внука и сиятельной богини Бай Цянь день Небесный владыка не изменит своим привычкам и устроит празднество с огромным размахом. Непременно быть и роскошному убранству, и щедрым угощениям. В конце концов, как еще Небесному владыке подчеркнуть собственное величие?
Тем не менее, когда процессия жениха возникла у озера Возрождения, что на вершине горы Дождей, бессмертный владыка Ми Гу, ожидавший гостей на другом берегу с полотенцем в руках, подумал, что, возможно, он недооценил Небесного владыку.
Размах празднества не просто удивлял. Он разил насмерть.
Ми Гу давно сопровождал Бай Цянь. Как страж земель Цинцю, он многое повидал за свою долгую жизнь.
По правилам Небес жених не мог сам отправиться за невестой. Обычно эту обязанность брал на себя кто-то из его старших родственников.
Мо Юаня, возглавлявшего шествие, можно было назвать старшим братом Е Хуа. Вполне разумно, думал Ми Гу, что такой уважаемый бог встречает невесту младшего брата.
И закономерно, рассуждал Ми Гу, что почтенного бога должен сопровождать кто-то из влиятельных, но не слишком высокопоставленных небожителей. Как, например, идущий в процессии следом за Мо Юанем звездный владыка Сы Мин, бессмертный, чьей пищей были чернила, вершитель человеческих судеб и один из приближенных владыки Чан Шэна – Великого повелителя Южного полюса.
Логичным было даже то, что подле владыки звезд вдруг обнаружился годами неуловимый дракон, третий сын Небесного владыки, его высочество Лянь Сун. Он приходился наследному принцу дядей, и, хотя веского повода присоединиться к процессии у него не было, кто мог обвинить его в желании посмотреть на веселье?
Ми Гу долго ломал голову, но все же нашел причины, почему трое овеянных столь грандиозной славой небожителей вдруг снизошли в Цинцю.
Но почему рядом с Мо Юанем шел сребровласый мужчина, этот облаченный в пурпурные одеяния вечный затворник, тысячелетиями не покидавший Небеса без серьезной на то причины, герой из преданий, коего видели только на портретах или на самых важных торжествах Девяти небесных сфер, недостижимый идеал многих поколений? Почему Верховный владыка Дун Хуа прибыл вместе с встречающими невесту?
В голову Ми Гу не пришло ни одного мало-мальски разумного объяснения.
Из-за беспокойных вод озера Возрождения даже острое зрение подводило Ми Гу.
Пышная процессия остановилась у залива Полумесяца. Похоже, достопочтенные гости не собирались немедленно пересечь озеро, а вместо этого расположились у берега. Местные младшие духи тут же установили чайные столики и подали чай.
Ветер гнал рябь по темно-лазурным водам озера Возрождения. По берегу залива неспешно раскрывались сочные зеленые бутоны дождевых цветов – последние вздохи уходящей весны.
