Валерий раздраженно бросил ручку на стол:
«Чтоб тебя…».
Пришел ответ от очередного издательства. Хватило одного взгляда на экран, чтобы понять – ему снова отказали. Правда, на сей раз вежливо и в цветистых выражениях, но сути это не меняло. После минутного ступора навалилось отчаяние – ну, почему ему так не везет? Ведь есть же люди, что напишут какой-нибудь неказистый романчик и он буквально на глазах обретает популярность! Конечно, он не был наивен и понимал, что в эти книги вложены деньги и даже ДЕНЬГИ на раскрутку, но такой возможности у Валерия не было. На пропитание ему приходилось работать в самой ужасной из существующих профессий – продавцом-консультантом в так называемом салоне мужской одежды. А на деле – паршивом магазинишке, куда ходили отовариваться не мужики, а павлины и… Валера притормозил внутренний монолог, чтобы не произносить речей, которые не пристали будущему маэстро литературы.
Придя домой после двенадцати часов «порхания» вокруг потенциальных покупателей не хотелось ни то, что творить, а даже думать. Сил хватало лишь на душ, незамысловатый холостяцкий ужин и сон. В не очень частые выходные, когда не нужно было никого заменять на работе, он включал свой старенький «Азерти» и тогда окружающая поганая действительность переставала существовать, а Валерий погружался в свои фантазии и внутреннее созерцание. В его мозгу рождались миры и герои, что жили свои прекрасные, захватывающие жизни, любили, страдали и даже умирали красиво и возвышенно… а он, очнувшись, возвращался назад в свою арендованную однушку со столетней давности ремонтом и работой, которую ненавидел всеми фибрами души. Знакомых у него почти не было. Валерий так уставал при разговорах с покупателями, коллегами и начальством, что потом часами молчал чуть ли не с наслаждением. Единственным собеседником в его жизни был сосед с нижнего этажа – Николай Егорович. Мужик правильный, понимающий, хотя и со странностями. Не часто, раз-два в месяц, он забредал к Валерию под вечер с бутылкой хорошего коньяка и они приканчивали дорогой напиток, ведя неспешный философский разговор наподобие двух монахов в далеком таинственном Тибете.
Однако, в своем пристрастии к писательству Валера не признавался даже соседу, не говоря уж о том, чтобы излить душу перед коллегами по работе. Это можно было сделать только по великой глупости ибо коллектив в котором приходилось трудиться больше походил на серпентарий – не приведи Господи сунуться туда с открытым сердцем и наивной верой в человечество!
Он вспомнил, как еще в школе любил записывать выдуманные истории. Его сочинения вгоняли в отчаяние учительницу русского языка, которая любила повторять сентенцию Некрасова о том, что словам должно быть тесно, а мыслям просторно. Однако, маленькому мальчику Валере теснота претила и его опусы порой не входили в тетрадь. Тогда он писал подхваченную на каком-то литературном сайте фразу: «Продолжение следует…» и сдавая тетрадь продолжал воображать дальнейшую участь очередного героя. И очень удивлялся, когда Зинаида Николаевна ставила ему низкую оценку.
«Почему?» – каждый раз спрашивал Валера и опять ему говорили о тесноте слов и просторе мысли. Впрочем, школа не смогла выбить из него страсть к писательству. Он продолжал сочинять и выкладывать свое творчество на всех сайтах, что находил в интернете, получая массу негативных откликов.
«Почему?» – задавал он вопрос на хейтерские крики капслоком об убожестве и наивности его текстов. Но в мировой паутине уже даже не цитировали классиков, а просто посылали по матушке. Сначала он плакал. Потом узнал, что мужчины не плачут, а дают сдачи и стал огрызаться и хамить в ответ. Потом ему все осточертело и он ушел почти со всех площадок, оставив самую толерантную, чтобы отводить душу небольшими рассказиками. Однако, долго так поститься он не смог и однажды, без всякой подготовки занес руки над клавиатурой и из под них вышла первая в его жизни повесть. Как же он был горд тогда! Целую неделю жизнь казалась ему прекрасной и наполненной смыслом. Он читал и перечитывал свое произведение находя все больше и больше достоинств в повествовании и, наконец, выложил его на суд читателей… Конечно, Валерий мечтал, что его проза всколыхнет читательский интерес. Надеялся на восторженные отзывы. Боялся и заранее нервничал, что критики опять не дадут житья. Однако, к тому, что не будет никакой реакции он не был готов! Ни одного лайка-дизлайка, ни одного хотя бы однословного комментария, ничего! Люди читали его нетленку и уходили не написав ни слова. Это было самым темным периодом в его творчестве. Когда опускаются руки, когда мысли только о своей никчемности и хочется, как Булгаковский Мастер, сунуть рукопись в печку. Хорошо, что она была в электронном виде, а разбивать ноутбук Валера все же не решился. Зато на долгие полгода забросил привычку стучать по клавишам.
