Тутовый шелкопряд и его друзья

Всё началось в одной далёкой-далёкой стране.

Как и в любой другой стране, каждое утро из- за леса появлялось заспанное, румяное ото сна солнышко. Зевая, оно начинало свой путь наверх по голубому небу, чтобы в конце дня, закончив его, опуститься в тёплое море.

Во время пути солнце рассылало свои лучи на землю, согревая всё вокруг, и постепенно краснело от усилий. К вечеру солнце становилось ярко-красным и раскалённым. Поэтому, когда оно садилось в море, морская вода шипела и пенилась. Неугомонные волны наперегонки несли свои пенные шапочки к берегу, чтобы оставить их на жёлтом влажном песке.

Иногда у солнца был выходной день. Тогда на смену ему приходили тучи. Они были чёрные, тяжёлые от воды, которой были наполнены. Тучи ползли над лесом и если опускались слишком низко, то цеплялись за острые верхушки деревьев, лопались, и

начинался дождь.

Деревья любили дождь. От ветра их листья шелестели, как будто хлопали в ладоши, аплодируя дождю, после которого они становились чистыми и умытыми.

Когда вода в туче кончалась, она светлела, становилась лёгкой и свободной, улетала высоко в небо, и тогда её уже называли облаком. А деревья всегда назывались деревьями и всегда оставались на своих местах, только становились выше и крепче от солнечных лучей и дождевых капель.

В дупле одного такого дерева и жила обыкновенная семья необыкновенных гусениц – тутовых шелкопрядов. Папа Тут, мама Тута, дочка Тутыня и сын Тутовый Шелкопряд. С самого детства он требовал, чтобы его называли именно так. Сначала все смеялись, но потом поняли, что ни на какое другое имя он отзываться не намерен, постепенно привыкли и уже не представляли, как можно было бы называть его иначе.

Семья жила дружно и тихо. Питались листьями тутового дерева, выпускали из животика шёлковую нить, сматывали в коконы и отдавали людям на фабрику. Из этой нити люди делали шёлк, из которого потом шили много разных красивых вещей. Взамен люди давали шелкопрядам питание и тепло, если год выдавался холодным.

Маму, папу и Тутыню такая жизнь вполне устраивала. Им не хотелось знать, что на свете есть другая жизнь, куда идут шёлковые нити и что из них делают люди, почему день сменяется ночью, почему трава зелёная, а цветы разноцветные.

«Так было всегда!» – отвечали родители Тутовому Шелкопряду на его бесконечные вопросы, которыми он, совсем не похожий на других членов семьи, забрасывал окружающих с утра до вечера. Но такой ответ никак не мог устроить Тутового Шелкопряда. Сколько же вокруг всего интересного, непонятного, сколько вопросов!

Обязательно, просто необходимо было всё узнать. И Тутовый Шелкопряд выбирался из дупла, неутомимо обследовал окрестности, разговаривал с птицами, слушал ветер, шептался с цветами, чтобы понять, непременно понять, как устроен мир, в котором он живёт.

Не было ему покоя ни днём, ни ночью; любопытство раздирало его маленькое тельце, заставляя исследовать всё новые и новые уголки и закоулки, удивляться, радоваться, делать выводы и открытия. И вот однажды…

В то утро Тутовый Шелкопряд проснулся в своём ■доме совсем один. Вся семья ушла куда-то по делам, и он долго валялся в своей постели, зевая и потягиваясь.

Вдруг какие-то новые звуки привлекли его внимание, и он выглянул из дупла. Внизу, под деревом, сидели какие-то незнакомцы и держали в руках незнакомые предметы, рядом с ними на земле стояли плотно завязанные мешки, в которых наверняка лежало что- нибудь такое же незнакомое и волнующее. Любопытство заставило сердце Шелкопряда биться часто и тревожно. Замерев от волнения, он сначала высунулся из дупла, а потом, не-долго думая, стал спускаться вниз по своей шёлковой ниточке. Именно в эту минуту бородатый незнакомец потянул за верёвку туго завязанного мешка, и тот открылся перед Тутовым Шелкопрядом, как ворота в новую, незнакомую жизнь.