Тристан
Вдох. Выдох.
Я не поддамся жалости. Моё тело онемело от напряжения. Костяшки пальцев белые: слишком сильно сжимал рукоять кресла.
– Вашему вниманию, господа, представляется ещё одна девушка. Она из заморских земель, посмотрите, какие зубы. На коже ни царапинки. Начальная ставка – пятьдесят золотых.
Темнокожую рабыню покрутили на помосте, раздели догола, чтобы продемонстрировать, что у неё нет никаких шрамов.
Мужчины неспешно курили сигары, стряхивая пепел на пол. Выпускали дым и он, словно туман, окутывал восточную красотку. Её лицо печально, в глазах плескалось отчаяние и смирение. Впрочем, как и всех, кто был сейчас до неё. Я же крутил перстень на указательном пальце. Это единственное, что выдавало моё волнение.
Девушку продали за двести золотых седому толстосуму, что сидел сбоку.
Вдох. Выдох.
Скоро я увижу то, за чем пришёл. Мой собственный спектакль, который я разыграл. Сердце бешено стучало в преддверии триумфа. Я так долго этого ждал.
Затяжка и едкий дым проник в рот, разлился по нему и стремительно вырвался наружу.
Вдох. Выдох.
Я не покажу эмоций. Ни один мускул не должен дрогнуть.
– А сейчас… – Мужчина на помосте замолк и обвёл всех хитрым взглядом. – Жемчужина сегодняшнего вечера. Потерявшаяся аристократка. Альмирра. Прекрасный цветок. Начальная ставка… пятьсот золотых.
Девушку почти вытащили на помост. У неё взгляд не как у других. Он дикий, гордый, ненавидящий всех вокруг.
Вдох… Выдоха нет.
Это она. Холодное серебро глаз мне не забыть никогда. Сколько бы лет ни прошло. Оно по-прежнему действовало так же. Я переставал дышать. Думал, что смогу справиться со своими демонами, но они, как и тогда, рвались наружу. Сжал перстень до боли.
Девушку покрутили, раздели, показывая все достоинства и недостатки.
Нет. У неё не было недостатков. Она идеальна. Тонкая талия, упругая грудь со вздёрнутыми розовыми сосками, нежная кожа. Её развернули и я уставился на округлые ягодицы.
Они цвета персиковых цветов, но я так и видел красный отпечаток своей ладони на них. От этой мысли член упёрся в штаны.
– Восемьсот! – услышал я голос справа.
– Тысячу! – донеслось откуда-то сзади.
Медленный, прерывистый выдох.
Ставки росли, а девушка смотрела куда-то впереди себя. Я видел, как она подрагивала.
Да! Дрожи, девочка! Именно из-за тебя всё случилось много лет назад! И сегодня я всласть наслажусь твоим страхом и унижением!
– Полторы тысячи раз… полторы тысячи два…
– Три тысячи, – поднял руку я.
На мгновение все замолчали. Кажется, даже дым застыл на месте. Рабынь не покупали дороже двух тысяч золотых. Это невыгодно. Они всего лишь игрушка на несколько вечеров, чтобы поразвлекаться. Одноразовый деликатес, не более.
Девушка тоже подняла на меня равнодушный взгляд. Но он тут же начал меняться.
О да! Именно этого я и ждал! Покажи мне всё, Эсмина! Хочу видеть каждую чёртову эмоцию, что пронзает твоё жалкое сердце!
Её лицо покраснело, и она тут же попыталась прикрыться. Воздух разрезал звук хлыста. Стоящий рядом надзиратель предупреждающе помахал им, и руки девушки рывками опустились. Я видел, как подрагивают кончики пальцев. Всё её тело напряглось, а грудь начала быстро вздыматься, будто Эсмине не хватало воздуха.
Она повернула голову вбок, и я увидел, как яростно пульсирует жилка на тонкой шее.
Если останешься со мной наедине… поправка… когда останешься со мной наедине, не смей так делать. Я сожру эту жилку. Буду кусать, пока она не перестанет трепетать.
Девчонка узнала меня. Да. Я её худший кошмар. Потому что она понимает: ожидать снисхождения бесполезно от такого, как я.
– Продано господину Тристану Блэкрейну, – жадно потирая руки, почти ликовал работорговец.
Её увели. Эсмина даже не бросила в мою сторону прощального взгляда. Но мне достаточно было видеть её пунцовое лицо, залитое стыдом и унижением. Всё как я хотел.
