Полутьма элитного клуба. Я выхожу на сцену. Потолок клуба теряется где-то в вышине.
Три этажа, у перил люди. Витые лестницы спускаются к грандиозному танцполу, на лестницах тоже люди.
На танцполе, за барной стойкой чуть дальше от танцпола толпа. Все они хотят видеть меня. Звучит медленная музыка, и я выхожу на сцену.
В полумраке клуба люди кажутся мне тенями. Когда раскаленное солнце этого лета, наконец, заваливается за высотки Москвы, тени не исчезают вместе с ним.
Они стекаются сюда – в центр, чтобы прикоснуться к легенде, которую я расскажу им в своем танце. С себя я снимаю одежду, но с теней я срываю маски, которые они носили этим днем.
Я срываю маски с тех, кто пришел сюда, но не успел эти маски снять. С тех, кто зачем-то принес сюда самого себя дневного. Вы будете свободны!
Музыка набирает обороты. Я медленно, очень плавно подхожу к краю сцены. На мне длинный плащ, темные волосы собраны в высокий хвост, сапоги до колен.
Музыка рвется на части, рвет душу, и я резко расстегиваю плащ.
В современном стриптизе танцовщицы выходят сразу полуобнаженными. Но это прокол.
В стриптизе главное не тело показать, а медленное, мучительно-медленное раздевание. Оно выматывает, оно заставляет вглядываться, оно обещает и манит.
И здесь я – мастер. Поэтому так много людей. Я создаю любовное томление.
Я танцую у пилона, снимая детали одежды. Да, трюки на шесте сами по себе хороши, но и это не главное.
Это всего лишь техника. Раздвинуть ноги, крутиться, лететь на шесте – ерунда. Можно вообще ничего из этого не делать. Важно, какую историю я рассказываю этими движениями.
Каждый раз танцем я рассказываю историю о любви, о страсти, о свободе, о разрыве, о боли в зависимости от песни, но главное, о свободе от масок. Живите ярко!
Я не стриптизерша. Я просто девушка, которая хотела испытать максимальную степень свободы от масок, которые обычно носят люди.
Я ненавижу ложь перед самой собой, ложь, которой обмениваются другие в общении друг с другом, ложь, когда люди скрывают от себя прежде всего свои желания, свои обиды, страхи и радость. Люди не живут и вполовину.
Я выхожу в клуб. Ко мне никто никогда не подходит. Ни знакомиться, ни приставать.
Потому что они знают, не умом, инстинктом, что я не про секс. И танец мой хоть и скрывается под эротичными движениями, но тоже не про секс.
Они смотрят с восхищением, они выкрикивают слова благодарности. Порой девушки говорят вслед: «Ты лучшая».
Я выхожу в ночную Москву. Она ветром гладит мое лицо, ершит волосы.
Стою несколько минут у черного входа клуба. Рядом люди. Один из мужчин подходит ближе. Надо же, какой смелый. Красивый, высокий, несколько изящный. Не глядя на меня, он говорит:
«Хочу выразить восхищение. Я прихожу посмотреть на тебя. Но не на тело. Хоть оно и прекрасно. Ты создаешь мимолетное произведение искусства там, на сцене. И делаешь что-то такое не с телом, а с душой, чего я объяснить не могу. Ты нереальная»
Я улыбаюсь. Это приятно. Пока мужчина говорит, мои глаза блуждают по улице.
Я натыкаюсь на пристальный суровый взгляд незнакомца. Я не вижу его лица в темноте. Он стоит на углу. Но вижу, как он смотрит. И меня это пугает.
Мужчина, который только что восхищался мной, не дождавшись от меня ответа, пожимает плечами и идет обратно в клуб. А этот смотрит, смотрит, смотрит.
От него исходит опасность. По телу бегут мурашки. Но я не могу отвести взгляд от него.
Он делает шаг из темноты. Я вижу резкое, словно рубленное лицо, не лишенное брутальной мужской привлекательности, но с какой-то дьявольщиной в глазах. Наверное, так падают тени.
Я покрываюсь холодным липким потом, сама не понимая откуда этот почти панический страх. Наверное, все из-за этого взгляда.
