Я торопливо одеваюсь. Как обычно, после утомительной работы я собираюсь на занятия. Стараюсь не шуметь, чтобы не разбудить соседку, живущую за стеной. Она не самая приятная особа. Можно сказать, что она хуже. Моя соседка по квартире, Рита, нередко устраивает сборища. Это доставляет очень большой дискомфорт. Снимаем вдвоём, а сборища устраивает без моего согласия. Я стараюсь сдержаться, чтобы не поругаться с ней, ведь финансово другую комнату я не потяну. А мне осталось всего ничего доучиться. Тем более хозяйка квартиры, которая предоставила мне комнату, сделала мне хорошую скидку и сказала, что понимает студентов, у которых нет денег, а от стипендии толку никакого. А она сама переехала на дачу. Спасибо ей за это. Удивительно, что соседи до сих пор не пожаловались на нас, ведь Рита ведёт себя ужасно. Её вечеринки очень утомительны. После смен очень хочется выспаться, но кто бы учитывал моё желание. Спасают только лекции, которые я включаю в наушниках и под них засыпаю. Благо 21 век.
Я надела прямое платье салатового цвета, которое заканчивается чуть выше колена. Волосы я не стала заплетать, времени и так было в обрез. Я быстро вышла в коридор, обула белые кроссовки и ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Вроде бы всё в порядке. Я невысокого роста, волосы у меня светло-русые, доходят до середины спины. Глаза голубые, а под ними от усталости залегли тёмные круги. Я чувствовала себя измотанной, но понимала, что учёба для меня важна.
Я торопливо покидаю подъезд и выхожу на улицу. Хотя осень уже близится к середине, тёплые дни всё ещё радуют нас. Пока я спешила к университету, мои мысли то и дело возвращались к подушке, усталости и тому, как всё успеть.
Я подошла к пешеходному переходу, не успев осознать, что происходит, как вдруг услышала визг тормозов и зажмурилась.
– Дура! Смотри, куда прёшь! – слышу женский писклявый голос.
Мне всё ещё страшно открыть глаза. Сердце бешено колотится, адреналин бурлит в крови. Мысли беспорядочно кружатся в голове. Вроде бы ничего не болит, я стою на ногах. Значит, меня не сбила машина.
– Девушка, вы в порядке? – спрашивает хриплый голос.
Я ощущаю прикосновение чужой руки на своём плече. Мгновенно открываю глаза. На глаза наворачиваются слёзы.
– Извините… – повторяю я, словно заклинание, несколько раз.
Молодой человек положил ладонь мне на подбородок и слегка приподнял его. Он внимательно смотрел мне в лицо, а большим пальцем стёр слезинку с моей щеки. Я подняла глаза и встретилась с его взглядом. Какие же они красивые! Голубые, как чистое небо. Он был намного выше меня.
– Ты как? – спрашивает парень.
– Я… я…
– Олег! Какого хрена?! Чего ты там мнёшься с ней? Поехали! – зло заверещала девушка.
– Извините, – говорю я и вырываюсь из объятий парня.
Преодолев пешеходный переход, я продолжаю бежать ещё около пятисот метров. Затем я замедляю темп и стараюсь восстановить дыхание, чтобы успокоить сердцебиение после пережитого. Наконец, я вижу здание университета.
– Лиза! Эй, ты меня вообще слышишь? – ко мне подбежала подруга.
– Даша… Привет. Прости, я задумалась.
– О чём? Подруга, вид у тебя… – девушка замолчала, закусывая губу, смотрела оценивающе на меня. – Будто по тебе каток проехался.
– Всё так плохо?
– Да не сказать, но, может, расскажешь, что произошло?
– Меня чуть машина не сбила.
– Да ладно?!
– Да, – выдыхаю я. – Но, как видишь, я в норме. – пытаюсь улыбнуться.
– Пойдём, а то опоздаем, а по дороге расскажешь, что произошло.
Моя единственная и лучшая подруга – Даша. Она одна знает, что происходит в моей жизни. Я доверяю ей больше, чем себе. Мы познакомились на первом курсе и с тех пор стали неразлучны. Мы примерно одного роста, у неё такие же голубые глаза, как у меня, но волосы темнее и длиннее. У неё приятные и тонкие черты лица. Она прям девочка-девочка, но когда надо, может быть серьёзной и даже сильной. У неё есть защитник, и я говорю не о её парне, а об отце – полковнике полиции Андрее Семёновиче Синицыне. В отличие от моего отца, он способен и готов защищать свою дочь, чего я не могу сказать о своём. Мой отец оставил нас с матерью. А когда она тяжело заболела, он вернулся. Я была наивной и думала, что он хочет быть рядом с нами в трудный момент. Но когда матери не стало, он начал вести себя ужасно. Пил, приводил друзей-алкоголиков и жаловался всем, что ему приходится одному заботиться о неблагодарной дочери. Его интересовала только квартира матери.
