– Ева, приди в себя! – Мою щеку обожгла хлесткая пощечина.
Голова дернулась, и я только собралась возмутиться, как вторую щеку
постигла та же участь. Носа коснулся удушающий запах перезрелой
лаванды. Флакончик с подобным одеколоном до сих пор хранился в моем
доме, доставшемся от бабушки.
Я с трудом подняла веки, чтобы сказать Маринке все, что о ней
думаю. И пусть недовольный женский голос и был не похож на ее, но
она единственная из дежурных сестер, кто позволял себе так ужасно
обращаться с больными.
– Даже не надейся, что тебе удастся избежать свадьбы.
Так, а это что за бред? Какая еще свадьба?
Я разлепила ресницы и с удивлением уставилась на сухую дамочку в
белоснежной шляпке с вуалью. Ага. Хорошо, хоть не черная. Иначе я
решила бы, что меня уже хоронят.
Кроме шляпки, на даме с противным голосом было старинное платье
с кружевами и до нелепости огромные перстни на пальцах, которыми
она вцепилась в мои плечи и затрясла меня, будто это могло помочь
мне подняться.
– Ева, хватит прикидываться! Дэйн Мортон уже спрашивал, не
решила ли ты сбежать.
Я поморщилась. Евой меня называли только покойные родители.
Остальные предпочитали величать Евгенией Николаевной. А до того,
как мне стукнуло двадцать семь, звали исключительно Женькой.
Что тут творится?
Но подумать мне не дали. Дамочка рывком подняла меня на ноги.
Откуда у нее столько силы? Я давно уже не тонкая-звонкая, чтобы вот
так запросто перевести меня из горизонтального положения в
вертикальное.
Так, Евгения Николаевна, пора просыпаться. Это уже за
гранью.
Огромное напольное зеркало отразило спину противной дамы и ту,
кого она продолжала цепко держать за плечо. По логике это должна
была быть я. Но из зеркала на меня смотрело юное рыжеволосое
создание с испуганными глазищами на пол-лица.
Причем одето создание было в ослепительно-белое кружевное
платье. Я опустила глаза, и мои брови скакнули куда-то на макушку.
Белое кружево. На мне. Это что, побочное действие
экспериментального лечения? Галлюцинация, бред, обман зрения?
Я подняла руку, и рыжая в зеркале повторила за мной.
Чу-де-са!
– Да скорей же, бестолочь! Я не позволю тебе сорвать сделку! –
Дама оказалась за моей спиной и больно подтолкнула меня к
двери.
– Что вы себе… – Я собиралась возмутиться, но тонкий голосок,
который вырвался из моего рта, окончательно меня сбил с мысли.
– Закрой рот и только посмей отказать дэйну! – Прошипели мне в
ухо, выталкивая из комнаты.
Дверь за мной закрылась с громким хлопком, и ко мне тут же
обернулось не меньше полусотни голов. Кажется, я и правда на
свадьбе. Причем в качестве невесты.
Узкий проход с ковровой дорожкой, уставленный по бокам
столбиками с цветами, будто для того, чтобы я не подумала сбежать.
Гости в странных нарядах по обе стороны прохода, а впереди –
мужчина, при одном взгляде на которого я поняла, что требоваться
объяснений с такого – себе дороже. Ладно. Нужно покончить с этим, а
потом уже разбираться, как из палаты паллиативного отделения я
оказалась… там, где оказалась.
Идти было легко. Даже на высоких каблуках, на которых я
почему-то чувствовала себя достаточно уверенно. Каждый шаг не
отзывался болью. Спина оставалась прямой, и меня не скручивало в
пояснице от малейшего движения, как в последние полгода.
Вблизи мужчина, мой будущий супруг, судя по всему, был
невероятно хорош. Кажется, таких давно уже и в кино не увидишь.
Темно-русые волосы, чернющие глаза и военная выправка. Вот только
надменный взгляд все портил – я даже поежилась от холода, который
он источал. Этот Мортон был явно не в восторге от своей невесты. То
бишь от меня.
– В этот светлый день я рад приветствовать всех, кто собрался
здесь, дабы засвидетельствовать… – Откуда-то сбоку появился
низкорослый мужчина в ярко-красной хламиде. Но Мортон грубо перебил
его.
