Девицу прислали, какую просил. Худышка, бледная, совсем юная, нос в веснушках. Испуганно стрельнула в него взглядом и потупилась.
«Не размалевана. Свежа. Волнуется. То, что надо. Будет стараться – получит хорошие чаевые», – оценил Григорий Петрович.
Покосился на охранника, стоявшего рядом. Буркнул:
– Годится. На всю ночь беру.
Ночь проституткам выгодней, чем почасовые заказы. Но эта, нет бы расцвести – только голову еще ниже склонила. Начинающая, что ли? Правда, он сам велел прислать как можно моложе. И чтоб обязательно худенькая была. Но только проблемы ему не нужны.
– Сколько тебе лет? – строго спросил у девчонки.
– В…восемнадцать.
Естественно. Разве мог ответ быть иным?
Пришлось обращаться к охраннику:
– Точно не малолетка?
– Да не ссы, дядя, – пробасил тот. – Нормальный товар!
Григорий Петрович поморщился от грубости. Что элитное агентство, что сборище молдаванок – персонал одинаковый. Имеют наглость воображать, будто с клиентом на равных. Надо побыстрее выставить его.
– За ночь – как обычно? Десятка? – Григорий Петрович потянулся за бумажником.
– Я помещение сначала должен проверить, – предупредил охранник.
Будто с ходу не видно, что заказчик давно уже вырос из молодежных забав, когда одну девицу на пятерых заказывают…
– Смотри, только быстро.
Он уже раздевал свою жертву – пока что взглядом. Джинсы и кофточка решительно не годятся. Во что переодеть? Может быть, в школьную форму? Нет, надоело. Пусть девчонка сыграет… допустим, спортсменку. Молодую гимнасточку, целиком подпавшую под власть нового тренера. Трико, чешки и никаких, естественно, лифчиков. Да чтоб две косички заплела с розовыми бантиками.
Охранник вернулся из недр дачи. С некоторым даже удивлением произнес:
– Все чисто.
– Ты сомневался? – хмыкнул Григорий Петрович.
Он уже умирал от предвкушения сладких часов, что его ждали. Ох, веснушечки, худющая попа… Проси меня, умоляй – щадить не буду!
Поспешно протянул бодигарду две пятитысячные купюры, велел:
– Вали.
И – получил страшнейший удар ребром ладони по шее. Захрипел, осел на пол. Девица отчаянно завизжала.
– Заткнись! – досадливо велел ей охранник.
Но та забилась в угол, выставила, будто защищаясь, ладони и продолжала пищать. И сопровождающий беззлобно, точным движением ткнул ее в солнечное сплетение. Проститутка задохнулась, осела.
Он больше не обращал на девчонку внимания. Обернулся к заказчику. А тот, в глазах ужас, пытался отползти, бормотал:
– Деньги… деньги в портфеле… я все отдам!
Но гостя деньги не интересовали.
Он взглянул на свою жертву и произнес почти сочувственно:
– Ну, здравствуй, Григорий Петрович…
Мужчина покинул дачный домик спустя час – чуть не самый счастливый в его жизни и последний для любителя девочек. Тот, раскормленный, сытый, вальяжный, наверняка надеялся умереть в окружении детей да внуков. Или фантазировал, как остановится его сердце в горячих молодых объятиях, на пике оргазма. И даже в страшном сне себе представить не мог, в каких мучениях наступит финал.
А подобраться к нему оказалось совсем несложно.
Спасибо, спасибо тебе, Гришаня, за то, что платную любовь предпочитал. И, осторожный волк, вызывал проституток на затерянную в глуши съемную дачку, отпуская охрану. Жене, само собой, врал про командировки с переговорами…
Проститутка от увиденного совсем сомлела, и он просто бросил ее в коридоре. Не сомневался: когда очнется, вызывать милицию не станет – зачем ей неприятности? Просто сбежит. Еще и бумажник клиента с собой прихватит.
Охранник – настоящий ее охранник, – естественно, расскажет, что вез девицу на вызов в ближнее Подмосковье, что уже на объекте, во дворе, получил страшный удар по голове, но кто бил – не видел…
Могут, конечно, словесный портрет составить, если соседей опросят. Однако ночь темна, заборы высоки. Да если и видел его кто, что ж, пускай ищут мужчину славянской внешности и среднего роста. И безнадежно проверяют ближайшее окружение покойного.
