Хуже и быть не могло.
Остаться посреди Зоны, в самом пекле, без оружия, без связи, не понимая толком, где находишься, что делать дальше… И главное – в полнейшем одиночестве, когда не у кого спросить, что и к чему в этой проклятой «черной дыре», разъедающей планету, про которую только и знаешь, что набор страшных историй, в изобилии блуждающих по сталкерским кабакам. И приятным бонусом ко всему прочему – начинало темнеть.
Петля, как в трансе, топтался на месте, нервно размазывая рукавом по лицу кровавую жижу с осколками костей и ошметками мозгов – и не какой-нибудь злобной дикой твари, а самого бугра, вздумавшего, вдруг, поиграть в зомби. Это было похоже на бред – последний патрон всадить в своего же. Который, правда, с чего-то вдруг перестал быть своим.
Да и никогда не был, чего уж там. Его, как раз не жалко, подлую мразь.
Только, вот, что же теперь, отцы, делать? Конечно, и до того не раз приходилось с тихой злобой ныть на конченную суку-судьбу, загнавшую его, как зверя, в совершенно безнадежную ситуацию, буквально воткнувшую башкой в темный угол, поставившую на колени, жестко загнувшую и ежедневно тычущую его мордой в собственное дерьмо. Но, оказывается, все это была лирика. Так сказать, проза жизни.
А сейчас это был полный кирдык, дальше некуда. И ладно, если бы он был настоящим сталкером. Но он был никем – тупой, ни хрена непонимающей «отмычкой». Мясом, которое берут в Зону, для наживки на всяких тварей и кормежку для неожиданных аномалий.
С самого начала казалось, что группу их, тайком пробирающуюся через Периметр, будто прокляли. Даже бугор под конец стал бормотать об этом, когда непруха стала полной. Вначале идиотский косяк с патрулем, где осталось валяться пять трупов – двое своих братков, и три ооновца. Хорошо, если всех насмерть – а если кто-то вдруг жив, и начнет, как очухается, сдавать имена и явки? Не тот случай, чтобы небрежно отмахнуться. Не тот, гребаный случай!
Потом череда аномалий на всеми исхоженной тропе – там, где никаких аномалий отродясь не было. Вот вам еще два покойничка – и полетевшая нахрен электроника детекторов аномалий и раций. И под конец эти чертовы собаки. Хотя, нет, было еще кое-что похуже слепых собак.
Самое во всем этом нелепое – то, что добывать это вожделенное лучистое дерьмецо своими руками и не пришлось вовсе. На вполне безопасную солнечную полянку, в хорошо укрытой от посторонних глаз ложбине, принесли его какие-то хмурые, вооруженные до зубов сталкеры. Точнее – притащили, вчетвером, в массивном, железном, с толстой крышкой, ящике, напоминающем несгораемый шкаф. И все, что оставалось сделать – так это перелить тонкой струйкой то, что плескалось в ящике, на самом его донышке, в свой компактный керамический контейнер. При этом сталкеры напрочь отказались помогать – они держались метрах в пятидесяти от пыхтящих от натуги братков, переливающих это подозрительное зелье в крутую фирменную банку. При этом братки не побрезговали напялить на себя уродливые армейские костюмы химической защиты с массивными «мордами» противогазов – все это добро приходилось, надрываясь, тянуть на себе Петле, и он не без облегчения смотрел, как брезгливо избавляются бандиты от прорезиненных «комбезов»: назад это тащить не придется. Что это была за опасная дрянь, добытая в мрачных недрах Зоны, его не интересовало в принципе.
Впрочем, когда ребристая белая крышка контейнера была закручена, сталкеры подошли поближе – и спокойно потребовали, очевидно, заранее оговоренной суммы. Тут-то им и довелось познакомился с природной тягой бандитов к исполнению собственных обязательств. Пока бугор протягивал старшему этой группы туго свернутый резинкой денежный рулон, Шестипалый, обманчиво похожий на добродушного увальня, зашел, как бы невзначай, со спины, ухватил ближайшего сталкера за загривок, да так быстро и ловко всадил ему «перо» в ямку между ключицей и лопаткой, что остальные не успели ничего понять: по сталкерской привычке они следили за автоматами чужаков, которые были у тех демонстративно сложены на землю. Пока остальные трое тянулись к своим «калашам», бандиты уже успели выхватить припрятанные в рукавах «перья». Шестипалый пользовался тем преимуществом, что все еще был позади сталкеров. Он успел выдернуть из фонтанирующей кровью раны «перо», и стремительно вогнать его под лопатку еще одному ошалевшему от неожиданности сталкеру. Дальше все решила внезапность и преимущество в живой силе. Во время этих событий не прозвучало ни одного выстрела, даже криков толком не было.
