Светлана Николаевна, или попросту Света, в прошлом рядовой
доктор городской больницы, много раз прокручивала в памяти этот
день. Если бы знала, сколько опасных для жизни загадок разом
свалится на нее в этот день, то не уходила бы с работы домой,
а осталась бы дежурить хоть до конца недели. С другой стороны, если
бы всех этих трудностей и опасностей не было, она никогда не
получила бы от судьбы такого восхитительного подарка.
События, приведшие к ее нынешнему положению, начались ровно год
назад утром обычной апрельской среды.
Света, приятная женщина около тридцати, открыла ключом двери
съемной квартиры на шестом этаже новостройки. Сразу за дверью
оказался хаос, хотя она точно знала, что оставила квартиру в
полном порядке. Одежда, обувь, сумки и книги валялись на полу,
обильно присыпанные то ли сахаром, то ли манной крупой. С порога
видна была часть кухни и диван в гостиной. Там было такое же
безобразие: книги, журналы, вазы, тарелки с чашками вперемешку.
Чистым остался только диван, на нем не было ничего
постороннего.
Женщина замерла на мгновение, но через несколько минут по
въевшейся врачебной привычке стала анализировать увиденное. Она
присмотрелась и удивилась: погром, но ничего не разбито. Ни единого
осколка, шкафы и зеркала сияют целыми и чистыми стеклами,
хотя комната завалена грудами одежды. Поверх одежной кучи
посреди гостиной совсем уж издевательски стояла на блюдце ее
любимая чашка из тонкого фарфора.
Света знала, что нужно вызывать полицию, но сил на это не было.
Предыдущие сутки Света провела в больнице, дежурила в приемном
отделении. Ночка выдалась та еще – поток пациентов не
прерывался до самого рассвета. Света настолько устала, что все
произошедшее доходило до нее медленно, как в тумане. В конце
концов, все плохое уже случилось. Какая разница – приедет полиция
сейчас или через несколько часов.
Она стала врачом по настоянию родителей. Училась, что
называется, без фанатизма, но практическая работа
понравилась, затягивала с каждым днем все сильнее. Постепенно
поняла, что каждый пациент – это медицинский детектив. На
поверхности всегда следствие внутренних процессов. Вот в них-то и
нужно разбираться, искоренять причину, а не то, что первым
бросается в глаза при осмотре.
Света относилась ко всем пациентам одинаково, не выделяла
состоятельных, легко открывающих кошелёк. Жалела никому не нужных,
брошенных собственными детьми бабулек и безродных мужичков, не
удосужившихся создать семью. Часто покупала таким позабытым людям
конфетки или печенье, яблоки или ягоды летом. Кормили в
больнице очень хорошо, но ей хотелось поддержать этих несчастных.
Просто по-человечески жалела тех, кому не повезло. Старалась делать
это втайне от персонала отделения, чтобы никого не раздражать.
Однокурсники и знакомые считали ее откровенной неудачницей:
живет на зарплату, ни карьерой, ни наукой не занимается. Именно
такое определение она однажды услышала от коллег, случайно
подслушав чужой разговор. Использовать чужое несчастье в качестве
материального источника она считала невозможным, хотя именно этим
многие коллеги и занимались.
Когда-то очень давно, лет в десять, Света нашла дома
старую-престарую книжку, в которой были странные буквы, вроде
русские, вытянутые или изогнутые, некоторые как улитка или с
крестиком. Из-под обложки выпал листок, исписанный папиной
рукой.
«Тот, кто ходит в правде и говорит истину; кто презирает
корысть от притеснения, удерживает руки свои от взяток, затыкает
уши свои, чтобы не слышать о кровопролитии, и закрывает глаза свои,
чтобы не видеть зла; тот будет обитать на высотах; убежище его -
неприступные скалы; хлеб будет дан ему; вода у него не
иссякнет».
