Тесный зал судебных заседаний был переполнен. Судья, строгий подтянутый мужчина с аккуратно зачёсанными набок седыми волосами, неодобрительно посмотрел поверх очков на присутствовавших в зале журналистов, которые чересчур громко шушукались и беспрерывно что-то писали в своих смартфонах, и, опустив взгляд на лежавший перед ним лист бумаги, продолжал:
– Иск гражданки Громовой Маргариты Алексеевны к гражданину Громову Станиславу Борисовичу удовлетворить полностью. Брак, зарегистрированный отделом ЗАГС Красноперекопского и Фрунзенского районов города Ярославля, расторгнуть. Брак прекращается со дня вступления решения в законную силу. – Судья сделал паузу и, взяв стоявший перед ним стакан с водой, медленно отпил из него. – Встречное исковое заявление гражданина Громова Станислава Борисовича к гражданке Громовой Маргарите Алексеевне – отклонить…
Шушуканье мгновенно переросло в гомон, который заглушил последние слова судьи, обращённые уже к поверенному истицы. Сказав что-то, судья покинул зал заседаний.
Истица, высокая эффектная брюнетка в чёрных кожаных брюках и ярко-жёлтом пиджаке, бросила надменный взгляд на сидевшего за соседним столом теперь уже бывшего супруга, который поспешил отвернуться и принялся о чём-то оживлённо спорить со своим адвокатом.
Костя, а точнее Константин Дмитриевич Ковалёв, он же поверенный в делах Маргариты Алексеевны Громовой, темноволосый красавчик тридцати двух лет в строгом деловом костюме и ярко-синем галстуке, не пытаясь скрыть самодовольную улыбку, убрал в портфель толстую папку документов.
– Спасибо! – сказала Громова и протянула Косте руку.
Он мягко, кончиками пальцев, пожал её и прошептал:
– Маргарита Алексеевна, я пойду – меня судья просил зайти.
– Да, да, конечно, – ответила она и повернулась к обступившим её журналистам.
К бывшему супругу тоже подошла парочка из пишущей братии, но тот, бросив им что-то довольно грубое, покинул зал судебных заседаний. Его адвокат со словами «без комментариев» тоже поспешил ретироваться.
Пройдя по длинному коридору, Костя постучал в чёрную дверь с табличкой «Судья И.Ф. Локтионов».
– Войдите! – послышался изнутри властный голос.
Костя вошёл.
– Ну и что ты тут мне опять устроил? – строго спросил сидевший за столом судья Локтионов.
– В каком смысле? – изобразив на лице непонимание, спросил Костя.
– Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Зачем ты пригнал сюда столько журналистов?
– Иван Фёдорович, таково было желание моего клиента. То есть клиентки.
– «Клиента», – проворчал Локтионов. – Разве тебя этому учили?
– Ну, все так сейчас говорят.
– Мне казалось, Ковалёв, что раньше ты не хотел быть как все.
– Я и сейчас не хочу.
– А по-моему, ты уже стал, раз доверителя клиентом называешь.
– Иван Фёдорович, это всё? – скорчив недовольную физиономию, проговорил Костя.
Судья неопределённо махнул рукой.
– До свидания! – бросил Костя и вышел из кабинета.
«Вот ведь старый чёрт! Обязательно к чему-нибудь придерётся, – думал он, шагая по коридору. – А ведь такой красивый процесс получился!»
Офис юридической фирмы «Адрэм» располагался на втором этаже в небольшом бизнес-центре, представлявшем собой довольно уродливую серую коробку с кучей всяких антенн на крыше. Едва Костя вошёл в приёмную, хрупкая светловолосая девушка выскочила из-за стола и бросилась его поздравлять.
– Спасибо, спасибо, Ксения.
Он почему-то всегда называл её Ксенией, а не Ксюшей. Хотя ей был всего лишь двадцать один год и она только приступила к занятиям на пятом курсе юридического факультета ЯрГУ, где когда-то учился сам Костя. На работу в «Адрэм» Ксения Волкова пришла наниматься ещё весной, и Костя, побеседовав с ней, сразу согласился взять её на должность секретаря, так как предыдущий, проработавший у них на фирме без малого шесть лет, благополучно ушёл в декрет. Точнее, ушла.
