Письмо, изменившее жизнь Беа, застало ее на кухне бостонского «Безумного бургера», где она выполняла четыре заказа на фирменное блюдо под названием «Гора Везувий» – стопка в фут высотой из трех кусков булки, прослоенных зажаренным до прозрачности луком, беконом, швейцарским сыром, салатом-латуком, томатами, пикулями и острым соусом. Одна из ее новых соседок, Нина, снимавшая на лето часть унылой квартиры с тремя спальнями, в которой Беа жила теперь вместе с двумя незнакомыми женщинами, просунула голову в дверь кухни и сказала, что расписалась за Беа в получении заказного письма и, поскольку шла на ланч в «Бургер», захватила его с собой.
– Заказное? От кого? – спросила Беа, бросив быстрый взгляд на пакет, пока перекладывала со сковородки зажаренный до прозрачности лук. «М-м-м». Она жарила лук три часа и все равно запах ей не надоел.
Нина посмотрела в верхний левый угол конверта.
– В обратном адресе значится – от Бейкера Клейна, улица Двенадцати штатов, Бостон.
Беа пожала плечами.
– Открой, пожалуйста, и прочти мне первые строчки. Я не могу одной рукой закончить этот бургер.
Барбара, менеджер Беа, вышла бы из себя, застав в кухне постороннего человека, но Беа любопытно было узнать, что в письме, – а Безумная Барбара, как называл ее за спиной персонал, проводила инвентаризацию в своем кабинете.
– Конечно, – откликнулась Нина, вскрыла конверт, вытащила письмо и прочла: – Моя дорогая Беа.
Девушка замерла, ее рука застыла над листьями салата-латука.
– Что? – Именно так всегда начинала свои письма ее мать, когда писала ей в колледж. – Переверни листок – от кого оно?
– Тут подписано «Мама».
Беа подняла бровь.
– Ну, поскольку моя мама умерла больше года назад, это явно не от нее.
– Оно от руки, – сказала Нина, – но тут точно написано «Мама».
Бессмыслица какая-то. Однако мать Беа всегда подписывала свои письма «Мама».
– Сядь-ка на тот табурет, Нина. Я закончу последний бургер и прочту письмо в свой перерыв. Спасибо, что принесла его.
Приближался такой нужный пятнадцатиминутный перерыв: она пришла на смену в «Безумный бургер» в одиннадцать, а сейчас было уже почти два часа. Беа нравилось работать в популярной бургерной в бостонском районе Бэк-Бей, пусть даже работа эта была временной, поскольку девушка закончила колледж год назад и все еще не нашла место учителя, но начальница доводила ее до белого каления. Если Беа тратила на перерыв шестнадцать минут, Барбара вычитала у нее из зарплаты. Эта женщина жила ради вычетов из зарплаты. На прошлой неделе один из «Везувиев» Беа выборочно измерили, в нем оказалось всего одиннадцать дюймов, и она получила на пять долларов меньше.
На каждый кусок булки – а всего их три – Беа положила начинку, добавила лишнюю порцию острого соуса, накрыла все верхней ее частью и измерила свое сооружение. Чуть-чуть не дотягивает до нормы, значит, придется добавить салатных листьев. Наконец она положила его на тарелку рядом с тремя другими «Горами», поставила корзинку с колечками лука и корзинку жареной картошки с сыром, затем вызвала звонком официантку, вернула с перерыва другого повара, Мэнни, и, взяв конверт из плотной коричневой бумаги, вышла в переулок и подставила лицо июньскому солнцу. Как чудесно каждой клеточкой, каждым волосом ощутить теплый легкий ветерок после того, как полдня провела в маленькой кухне.
