Сорок лет – это много или мало? Да и чем день рождения с круглой датой отличается, собственно, от обыкновенного? Ничем. Так почему же в одном случае отмечают с особой помпой, а в другом – без нее? Да и вообще – к чему все эти празднования и юбилеи?
С подобными мыслями в последний день лета проснулась Елена Наместникова. Она откинула легкое одеяло и опустила ноги на ворсистый ковер. Легко потянувшись, она подошла к креслу, стоявшему около огромной кровати, взяла лежавший на спинке халат, надела его.
Затем подошла к большому окну, занавешенному тяжелыми портьерами. Елена нажала на кнопку, и портьеры практически бесшумно двинулись в разные стороны. В окно хлынул яркий свет последнего августовского дня.
Елене не требовалось даже смотреть на часы, чтобы знать – было ровно шесть утра. Именно в это время она вставала на протяжении многих лет. Без будильника – исключительно автоматически.
Женщина обхватила плечи руками и бросила взгляд на затейливый пейзаж, расстилавшийся перед ней. Этот удивительно красивый, волшебный парк и располагавшийся на его территории загородный особняк, как и многое другое, принадлежали ей, Елене Григорьевне Наместниковой.
Однако это не наполняло ее чувством гордости. Когда-то она, конечно, была в восторге от всего этого, но это давно прошло. Отчего-то все в жизни проходит, причем намного быстрее, чем можно себе представить.
Елена вздохнула и отвернулась от окна. Да, ей сорок лет. А вот Кирилл был убит в свой сороковой день рождения… Думать об этом не хотелось. Женщина двинулась к смежной двери, которая вела в гигантский кабинет – ее личный. И с чего, собственно, в голову ей лезут подобные меланхолические мысли? Отчего работа в последнее время не приносит такого удовольствия, как раньше? Почему все вызывает легкое чувство раздражения?
Шелестя шелковым халатом, она приблизилась к изящной формы письменному столу, на котором возвышались два компьютера. А на стенах висели огромные плазменные экраны, по которым бежали сводки биржевых новостей.
Елена замерла перед массивным креслом, однако опускаться в него не стала. Оба компьютера работали круглые сутки и выключались чрезвычайно редко. Женщина пробежала глазами электронные сообщения, поступившие на ее ящик с тех пор, как она накануне вечером последний раз читала интернет-корреспонденцию. Впрочем, это был не вечер, а ночь. И не накануне вовсе, а уже сегодня. Она легла спать в начале второго…
Ага, то послание, которое она ждала, наконец-то пришло. Елена открыла приложение, и перед ней возникла цветная обложка наиболее влиятельного российского экономического журнала «Биржевой эксперт». Сентябрьский номер, вообще-то, еще не поступил в продажу, это ожидалось на следующей неделе. Однако благодаря своим связям Елене удалось заполучить электронную версию издания, уже отправившегося в печать.
Обложку журнала украшала ее собственная фотография. Елена усмехнулась, мысленно отдав должное работе дизайнеров. Это была фотография, конечно же, обработанная на компьютере, однако лицо было ее собственное. На Елену смотрела надменная, лишенная эмоций и угрызений совести бизнес-стерва.
Она сама.
Вроде бы фотография выставляла ее не в самом позитивном свете, однако ведь она в самом деле была такой – надменной, лишенной эмоций и угрызений совести деловой женщиной. Во всяком случае, таковой ее считали не только конкуренты, но и работники ее холдинга. И, вероятнее всего, немногочисленные друзья и домочадцы.
Да, фотография была далеко не самая добрая. В ушах у нее болтались сережки в виде значков доллара и евро, а тонкую шею украшало тонкое ожерелье – только не из жемчужин, а из человеческих черепов. Туфли, надетые на ноги, опирались не на высоченные каблуки, а на трубы заводов. За эти же туфли цеплялись, словно пытаясь вскарабкаться на скалу, крошечные мужские фигурки, а некоторые, сорвавшись, летели вниз.
