Я ужасно опаздывала.
Как неуклюжий краб, пробежала вдоль здания, обходя заледеневшую лужу, коварно присыпанную тоненьким слоем снега.
Серое небо, серый город, серая каша под ногами.
В очередной раз коммунальные службы были потрясены внезапным наступлением зимы в декабре и оказались не готовы.
Мокрый снег и гололед не давали передвигаться с привычной скоростью, а это увеличит мое опоздание минимум минут на пятнадцать.
К пешеходному переходу была протоптана узенькая дорожка – и, как назло, передо мной на нее завернул какой-то мужик в сером пуховике. Тип шел с омерзительной неторопливостью, и мне оставалось плестись следом, выглядывать то с одной стороны, то с другой. Я почти подпрыгивала от нетерпения. Но не лезть же в снег? Точно утону по колено.
Есть же счастливые люди, никуда не торопятся. Я вздыхала, сопела, но кого волнует чужое горе?
Светофор мигнул, красный свет погас, вспыхнул зеленый.
Мужик резко остановился перед самым переходом.
Да что ж такое!
А этот нехороший человек достал сигарету и принялся щелкать зажигалкой.
Этого я выдержать просто не могла. Пришлось лезть в сугроб. Одна моя нога провалилась. За голенище любимых полусапожек модного винного цвета попал снег. Теперь еще колготки промокнут.
Я бросила уничижительный взгляд на нахала. Поскольку он был сосредоточен на неработающей зажигалке, взгляд пропал зря, а мне удалось рассмотреть щеку, покрытую пепельной щетиной.
На бешеной скорости мимо пролетела черная машина. Меня обдал резкий порыв холодного влажного воздуха. Под визг тормозов машина вильнула вправо и воткнулась в столб, превращаясь в блестящую груду искореженного металла.
Мужчина даже голову не повернул, просто пошел вперед.
Зеленый начал мигать, я бросилась следом.
Уже на работе, снимая пальто, я поняла, что ничего не сделала после аварии. Не позвонила в скорую, не подошла.
– Мария, вы опоздали.
Я отогнала мысли об утреннем происшествии, успокаивая себя тем, что моя помощь там точно не понадобилась бы. Я же не врач, что бы я сделала? Наверняка кто-то вызвал скорую. Но чувство вины не проходило.
– На час опоздали, – продолжал мой новый непосредственный начальник – старший маркетолог Геннадий Орлов.
Он склонил голову набок, в маленьких глазках плескалось торжество. Назначали его недавно, поэтому упивался он своей властью по полной программе, а также изо всех сил демонстрировал корпоративное рвение.
– Я предупреждала, – бодро соврала я.
– Да? Что-то не припоминаю, – он подозрительно сощурился, но засомневался.
– Специально, заранее предупредила, – сказала я, распаляясь все больше. Теперь я уже сама поверила, и в моем голосе зазвучало искреннее удивление. – В понедельник, сразу же после совещания.
Я не дала ему опомниться, посмотрела с выражением «как вы могли о таком забыть, а еще старший маркетолог» и с гордо поднятой головой прошла к своему рабочему месту.
В нашем закутке, уютно отгороженном от остального опенспейса, сидела моя «команда-ураган» – Лена и Оксана. Что-то они подозрительно нарядные сегодня, и обе уже успели накрутить кудри (у нас в тумбочке живет утюжок, так что в считанные минуты можно стать принцессой). Обычно красота наводилась вечером, если кто-то шел на свидание или на встречу с подругами, на выставку, в театр… да мало ли поводов выглядеть хорошо?
– Привет, Маша, задержалась? – Лена стряхнула несуществующую пылинку с идеального черного платья.
Ого, «то самое счастливое платье». Видимо, что-то серьезное.
– А ты уже поздравила Геннадия? – спросила Оксана, в ее глазах зажегся охотничий огонек.
Я стала лихорадочно вспоминать, вроде бы назначение его уже отмечали.
– У него сегодня день рождение. Ты что же, забыла?
По правде говоря, совершенно.
