Я шла по пустынным улицам ночного
города. Закончился еще один день моей скучной и однотонной жизни.
Улицы освещают лишь фонари, одинокие магазинчики уже давно
закрылись, и не радуют глаз своими яркими вывесками и веселенькими
рекламами. Лишь где-то вдали виднеются огни круглосуточного
магазина, через который и проходит мой путь.
Нужно будет забежать туда, а то в
моем холодильнике даже мыши не висят, а тараканы сбежали к более
зажиточным соседям сверху. По ночам мне иногда слышится шуршание.
Но я не настолько бесстрашная, чтобы вылезти из-под теплого одеяла
и, вооружившись тапком и дихлофосом, идти на шум. А наутро в моей
пустынной кухоньке обнаруживаются крошки от непонятно откуда
взявшейся еды. Иногда нахожу куски сосиски или хлеба. Вот до чего
дожила, даже тараканы меня подкармливают.
И почему все считают, что если я
работаю в продуктовой лавке, у меня дома забитый холодильник и из
кладовки картошка вываливается? Нет, может у кого-то так и есть. Но
с моим шефом такие фокусы не пройдут. Он не то, что не отдаст
подгнившее или подавленное, он и штраф впаять может, если вдруг не
досчитается одного помидорчика.
Еще и проверки каждый второй день
устраивает. А все из-за того, что я не повелась на ухаживание этого
полутораметрового пузатого мачо! Если потискивание меня за нижние
девяносто (да, есть чем похвалиться) считается знаком внимания. И
как я посмела, вместо того, чтобы сделать влюбленный взгляд и
наплевать на его недостатки, не сдаться на честь победителя? И не
предаться разврату на морковке, импортной кстати, пока где-то дома
моего начальника ждут жена и дети.
А ведь я на бухгалтера училась! И
если бы не одна очень наглая и, почему-то считающая меня своим
кровным врагом, преподша, закончила бы с красным дипломом. Да и
толку от него? Не сильно он помогает, когда при приеме на работу
требуют опыт! Лежит теперь дома, пылится.
Но деваться мне некуда. Вот и терплю
такое отношение. Да и вряд ли ко мне хоть где-нибудь будут
относиться по-другому. Ведь все считают, что если ты из детдома, то
тебе прямая дорога в уголовники. И никого не интересует, что попала
ты туда в шестнадцать лет, и родственники у тебя еще есть, и вполне
здоровые.
С такими грустными мыслями я и шла,
пока не заметила, как на другой стороне дороги какая-то дворняжка
пыталась вытянуть лапку из канализационной решетки. Видно, хорошо
застряла. И так она жалобно поскуливала, что у меня сердце от
жалости ней сжималось. Посмотрев по сторонам – дорога пустынная,
машин не наблюдается – я поспешила к собачке. И когда я к ней почти
подошла, услышала звук быстро приближающейся машины. И ехала она со
стороны собачки! Я захотела рвануть к ней, но поскользнулась и
упала. Машина неумолимо приближалась. Я попыталась подняться, но
лодыжку прострелило болью.
Не смогла сдержать стона. И собачку
не спасла, и сама покалечилась! Посмотрела на собаку, почему-то за
нее мне было страшнее. Но тут она преспокойно освободилась и
побежала дальше. То есть я ее тут спасать спешила, а она с этим
прекрасно справилась сама! А мне теперь кто поможет?! Я посмотрела
на машину. Свет фар ослепил, и я закрыла глаза, не в силах видеть
приближающийся конец. В ожидании удара прошла минута, потом еще
несколько. Не выдержав, открыла глаза. Вокруг темнота. Может,
водитель остановился в последний момент, и я осталась жива?!
Попыталась пошевелить рукой, и не смогла! Я не чувствую своего
тела! В душе стала подниматься паника. Что со мной? Ответа я не
дождалась. Вместо него меня начало словно куда-то затягивать.
Острая боль пронзила все меня
насквозь. Будто кто-то решил пересчитать все мои косточки, вырывая
их из меня. А место, где они были раньше, прижигали огнем. Даже
хрящики ушей не обошли стороной, сволочи! Я кричала, но из горла не
доносилось ни звука. Оглушительная тишина, ужасающая боль и
единственное желание, чтобы все наконец закончилось.
