Сухая, рассыпчатая почва зашевелилась, скрипнули заржавевшие
петли. Чёрная линия тени появившись, растекалась, превращаясь в
длинную тонкую полосу. Старая металлическая дверца со скрежетом
распахнулась, явив зияющее квадратное отверстие. Из-под земли
появилась взъерошенная, с короткими торчащими во все стороны
рыжими, как огонь волосами головка ребёнка. Это была девочка лет
шести. Малышка вылезла из-под земли и встала в полный рост. Она
была худенькая, бледная с большими тёмно-зелёными глазами и
длинными ресницами. На ней, точно мох бородач на деревьях,
висели рваные разношенные штаны и клетчатая рубашка. Девочка
осмотрелась. Вокруг на многие километры простирался один и тот же
пейзаж: развалины домов, высохшая и потрескавшаяся от солнца и
ветров земля, покорёженные с разбитыми стёклами автомобили,
обугленные, поваленные стволы деревьев. Она пошла на запад.
Мир стал жесток. Дни цивилизации окончились. Теперь каждый был
сам за себя. Не осталось места милосердию и состраданию. После
Катастрофы небольшие оставшиеся группки людей дрались друг с другом
за еду, плодородную почву и остатки технологий. Самые крупные
группы насчитывали не более двадцати человек. Огнестрельное оружие
стало огромной редкостью, исчезли мобильные телефоны, интернет и
стиральные машины, а самыми высокооплачиваемыми и востребованными
специалистами в мире стали дантисты.
Девочка осторожно, точно кошка, кралась между вывернутыми
кусками асфальта, упавшими рекламными щитами, около разграбленных
витрин и разрушенных памятников. Она постоянно озиралась,
высматривала что-то. Было тихо. Ни пения птиц, ни стрекотания
сверчков, ни голосов людей. Лишь завывание ветра в лохмотьях
порванных полиэтиленовых пакетов. Она шла, наступая ногами в
заштопанных кедах на стёкла и мусор. Впереди темнела крупная
воронка от мощного взрыва – рубец, оставленный земле одной из
разрушительных войн прошлого. Девочка спустилась на дно воронки,
где дождевая вода образовала небольшое круглое озерцо. Она
забралась на длинное стальное дуло пушки, торчащее из воды, села и
свесила вниз ноги.
Ветер гнал рябь по зеркальной желтоватой от ржавчины поверхности
озерца. Девочка бросала в воду камешки, горсть которых зачерпнула
по дороге. От камешков во все стороны распространялись круги.
Малышка вытащила из кармана небольшую мягкую куклу с пластиковой
головой. “Вот Лили, мы и на пляже, – сказала она кукле, – мы будем
загорать. Не забудь намазаться кремом, а не то сгоришь! – кукла
послушно промолчала. Девочка усадила Лили рядом на дуло. – Вот бы
сейчас поесть… Ты хочешь есть, Лили? Я хочу. В последний раз я ела
крысу, которую поймал Брайан. Мне кажется он её не дожарил. – Она
замолчала и посмотрела на небо. Её прекрасные тёмно-зелёные глаза
заблестели от появившихся в них хрустальных слезинок. – Жалко, что
он умер. Ты знаешь, что такое смерть, Лили? Это когда человек
засыпает и больше не просыпается. – Она бросила в воду последний
камушек. Солнце припекало. Девочка шмыгнула курносым носом и одна
из хрустальных слезинок упала в озерцо. – Я скучаю по маме, Лили.
Она была очень хорошей. А они плохие! Те, кто забрал её. Папа
пытался их остановить, но они его сильно ударили, и он тоже уснул.
Навсегда… Теперь, Лили, мы с тобой совсем одни. – Она отёрла слёзы
худенькой ручонкой, схватила куклу в охапку и прижала её к груди, –
Я боюсь, Лили. Что я буду теперь делать?” – ветер усилился, ей
стало холодно. Она сползла с дула и стала выкарабкиваться из
кратера. Что-то хрустнуло наверху. Она не видела, что это было.
Девочка притаилась за большой автомобильной покрышкой. Наверху
снова послышался шум, на этот раз это были человеческие голоса.
