Иногда нам кажется, что мы самые потерянные люди в этом мире. Что никто не чувствует той боли, что прожигает нас изнутри, той пустоты, которая вытягивает силы, оставляя лишь тень от прежнего "я". Мы видим других: они улыбаются, смеются, ведут свои привычные, упорядоченные жизни. Их миры кажутся цельными, полными смысла и направления. А наш – будто разбился на тысячи осколков, которые не собрать.
Но что, если это только иллюзия? Что, если за каждой улыбкой скрывается своя драма? За каждым успехом – утраты и страхи, о которых никто не говорит вслух? Возможно, мы видим только фасад, лишь вершину айсберга, а всё важное остаётся скрытым. И, быть может, эти "идеальные" люди тоже сидят ночами в тишине, задавая себе те же вопросы, что и мы. "Почему это случилось со мной?" "Как жить дальше?" "Когда же всё станет легче?"
Все мы храним свои секреты. Те истории, которые отравляют нам жизнь или, наоборот, придают ей вкус. Потери, которые сделали нас теми, кто мы есть. Ошибки, которых нам не забыть. Воспоминания, к которым мы возвращаемся вновь и вновь, даже если знаем, что они причинят боль. Слова, что не были сказаны вовремя. Люди, которых мы не удержали.
Но что, если именно эти трещины связывают нас крепче, чем что-либо другое? Что, если в своей хрупкости, в этой неидеальности мы становимся по-настоящему живыми?
Может быть, даже самые потерянные души иногда находят друг друга. Не случайно, а потому, что им суждено было встретиться. Потому что никто так не поймёт твою боль, как тот, кто носит свою. Никто не примет твои тени так, как тот, кто борется со своими.
Истории переплетаются, жизни пересекаются, и, порой, кажется, что в этом хаосе всё же есть какой-то смысл. Мы теряем, чтобы находить. Мы ломаемся, чтобы научиться быть сильнее. Мы падаем, чтобы кто-то смог протянуть руку. Иногда это просто случайный человек, а иногда – тот, кто станет для нас чем-то большим.
И дальше всё зависит только от нас – останемся ли мы на дне или попробуем подняться наверх.
Потому что, может быть, в конечном итоге, никто из нас не так уж и потерян.
Элисон
– Мне кажется, эта рубашка не подходит, – пробормотала я, глядя в заднее зеркало такси. В отражении мелькали вечерние огни города, но всё, что я видела, – это свою неуверенность. Ткань словно липла к коже, жемчужные бусы казались слишком громоздкими, а юбка— слишком длинной.
Я нервно дёрнула ткань перчаток. Внутри всё сжималось.
– Элисон, – раздался усталый голос Данаи. Она сидела рядом, скрестив руки на груди, и смотрела на меня так, будто вот-вот ударит по руке за попытку испортить вечер ещё до его начала. – Если ты ещё раз начнёшь…
– Что? – тихо огрызнулась я, не отрывая взгляда от окна в котором очертания города сменились лесом, который окружал поместье.
– Паниковать.
Она закатила глаза, но я знала, что за этим скрывалось её искреннее желание поддержать меня. Последние две недели я почти не говорила ни о чём другом: благотворительный вечер, ответственность за приюты, помощь бездомным животным. Всё это навалилось на меня так тяжело, что я едва спала, просыпаясь среди ночи с ощущением, будто забываю что-то важное. Казалось, что если я хоть на минуту позволю себе расслабиться, всё рухнет, и сотни маленьких жизней, за которые я взялась отвечать, окажутся в опасности.
– Ты не понимаешь, – начала я, но Даная быстро оборвала:
– Нет, Элисон, это ты не понимаешь. Всё будет хорошо. И если ты сейчас не успокоишься, я лично разверну это такси и отвезу тебя домой. Завернём тебя в плед, ты сможешь перечитывать свои книги, как мечтала.
