Страх был похож на дерево. Или нет – на росток бамбука. Когда-то Соня читала об ужасной казни, для которой использовали это растение, и сейчас бесполезные сведения охотно всплыли в памяти. Впрочем, сравнение было подходящим. Ужас прорастал в ней, пускал корни, грозя уничтожить если не тело, то разум уж точно; он подчинял её своей воле, не позволял хоть ненадолго остановиться и попытаться понять происходящее.
Соня давно уже перестала различать, куда бежит. Вымощенная плиткой дорожка городского сквера исчезла – кажется, она сама свернула с неё, стремясь оказаться подальше от людных мест, – и теперь девушка петляла среди густого кустарника. Она не оглядывалась, зная, что увидит за собой лишь чернеющий след пожара.
Соне казалось, что она сошла с ума. А может, она об этом мечтала? Наверное, это было бы лучше, чем осознание того, что с ней происходит нечто жуткое, необъяснимое и невозможное.
Кажется, всё началось со старика. Того самого, к которому она несколько дней назад зачем-то подошла, решив, будто он нуждается в помощи. Она тогда выгуливала собаку и на одной из парковых скамеек заметила его. Старик казался совершенно потерянным и слабым, и Соня подумала, вдруг он один из тех, кто, выйдя из дома, потом не может вспомнить свой адрес.
Не обращая внимания на недовольство собаки, она подошла к незнакомцу и нерешительно тронула его за плечо, привлекая внимание.
– Простите, вам помочь? Может, вас куда-нибудь проводить?
Старик поднял на неё глаза, и Соня тут же почувствовала себя неловко – во взгляде не было ни тени растерянности или страдания. Она уже хотела извиниться за то, что нарушила чужой отдых, и продолжить прогулку, но незнакомец вдруг просипел:
– Помоги, деточка.
Дребезжащий старческий голос составлял удивительный контраст с совершенно ясным проницательным взглядом, и Соня замерла в недоумении, всё больше сомневаясь в том, что собеседнику действительно нужна помощь. Впрочем, теперь отказываться от своих слов было бы невежливо, и девушка, незаметно подавив вздох, продолжила разговор:
– Вы неважно себя чувствуете?
– Дай мне руку, – пробормотал старик.
Подумав, что он хочет подняться и просит помощи, Соня с готовностью протянула ладонь и тут же ощутила лёгкий укол. Она вздрогнула и невольно попыталась выдернуть руку, но старик с неожиданной силой потянул её на себя, заставив потерять равновесие. На мгновение их лица оказались совсем близко, и у Сони промелькнула нелепая мысль, что старик собирается её поцеловать. Однако едва их дыхание смешалось, как незнакомец тут же разжал кисть, позволяя девушке выпрямиться.
Соня хотела было возмутиться и потребовать объяснений, но слова так и не успели сорваться с языка – старик вдруг как-то неестественно наклонился на бок, а потом резко опрокинулся навзничь, устремляя вверх уже ничего не выражающий, остекленевший взгляд.
– Эй… – неуверенно позвала Соня. – Эй, вы чего? Вам плохо?
Старик не отзывался, и она, напрасно поозиравшись в поисках помощи, уже сама склонилась над ним, пробуя нащупать пульс. Через несколько минут стало понятно, что странный незнакомец мёртв…
Соня постаралась выбросить неприятный случай из головы, но тем же вечером с ней начало происходить что-то непонятное. Сначала зачесалась рука. В первые минуты девушка не придала этому значения, но зуд всё усиливался, и скоро кожа на запястье начала на глазах грубеть и трескаться. Тогда Соня вспомнила, что старик, кажется, чем-то уколол её, и впервые испугалась, сразу вспомнив с десяток пренеприятнейших заболеваний, которые можно легко подцепить через кровь.
Однако на этом её тревоги не закончились. Когда на следующее утро она из-за какой-то ерунды поругалась с соседкой, которая всегда, стоило им случайно столкнуться в подъезде, пыталась затеять ссору, и сгоряча пожелала той онеметь, женщина вдруг в самом деле замолкла, в ужасе хватая ртом воздух и напрасно пытаясь выдавить хоть слово.
