Глава I
История, приключившаяся из-за потерянных ключей
Был уже тот момент, когда, кажется, кругом, – в запыленных деревьях начинавшегося сразу за проезжей частью парка, в каменных ступенях, что вели внутрь подземного перехода, в крашеных белой краской кузовах автобусов и множестве торговых лотков под разноцветными тентами, даже, кажется, в самом плотно тянувшемся по шоссе в обе стороны потоке машин чувствовалась усталость от целого миновавшего дня. День, рабочий день был уже почти закончен, миновал. Усталость! Усталость! Усталость!.. Народищу кругом – море, особенно здесь. Народищу усталого, озлобленного, недоброго, раздраженного, тупого, гнилого, пошлого, нехорошего, усталого, замученного, замордованного, затравленного, наглого, самодовольного и при этом одновременно чего-то постоянно побаивавшегося.
А в этот день, как и в несколько предыдущих дней, больше всего на устах у народа была одна тема – жуткие терр ористические акты, которые произошли совсем недавно. Акты! Жуткие акты! Жуткие акты!
«Террористические акты!.. – неслось из палаток и кафе. Там работали радиоприемники и маленькие телевизоры. – Террористические акты! Жертвы!»
Смерть!..
Про смерть было интересно. Говорят… (так говорят знающие специалисты) «про смерть» людей вообще очень интересует. Едва ли не самая интересная тема. Ну а по большому-то счету – чего там интересного?! Тема, как тема. Смерть она на то и смерть, чтобы от нее… Чего там интересного?! Но все равно, увлекает. Каждый находил в чужой смерти что-то ему близкое, увлекательное, значительное, обещавшее некие перспективы или, наоборот, ничего доброго не обещавшего, но щекотавшее нервишки, а кому-то и позлорадствовать – удовольствие.
Усталость! Усталость! Усталость!
Из каждого окна что-нибудь неслось, из каждого телевизора, из каждого радиоприемника, из каждого торгового павильончика, где играло какое-нибудь радио, – отовсюду неслись новости, новости, новости!..
Слава богу, шум от ехавшего по улице транспорта был такой, что заглушал очень многое, иначе бы от этих новостей просто можно было бы оглохнуть.
«Совет безопасности ООН обсуждает недавние террористические акты» – это из окошка притормозившего у тротуара, чтобы высадить пассажира, такси.
Кругом были одни террористические акты!.. По крайней мере, такое создавалось впечатление.
Впрочем, пьянице, который сидел на ступеньках входа в подземный переход, было все ни по чем. Возможно, он даже и не слышал ни про какие террористические акты, – сейчас он сидел, согнувшись пополам, и то ли пытался разглядеть что-то, что лежало на камне ниже в пыли, то ли просто спал. Вид этого пьяницы был пошл, но ничуть не пошлее, чем было и все остальное на этой улице и этой площади: запыленные постройки, дешевенькие кафешки, измученные прохожие.
Два мужчины: один в коричневом костюме, другой в темно-синем пиджаке и серых брюках стояли на другой стороне улицы у точно такого же входа в подземный переход и беседовали. Там уже было преддверие Измайловского парка: много зелени, идущие в парк и из парка люди, хотя, впрочем, народа было значительно меньше, чем совсем рядом, у станции метро од ноименного с парком названия.
– Эх, замечательная обстановка! – проговорил один из них, тот, что был в коричневом костюме, измятом до неприличия. – Слушай, Павел! – продолжил он, обращаясь к второму, другому, что был в темно-синем пиджаке. – От меня исходит такое количество информации, я просто засоряю линии связи и чужие компьютеры диким количеством информации, я произвожу ее сегодня в невероятном количестве, я отправил сегодня около двух сотен всевозможных писем по разным адресам и, представь, я испытываю от этого огромное удовольствие!..
