Лица первого действия
Пётр – мужик богатый, 42-х лет, женат 2-м браком, болезненный.
Анисья – его жена, 32-х лет, щеголиха.
Акулина – дочь Петра от первого брака, 16-ти лет, крепка на ухо, дурковатая.
Анютка – вторая дочь, 10-ти лет.
Никита – их работник, 25-ти лет, щёголь.
Аким – отец Никиты, 50-ти лет, мужик невзрачный, богобоязненный.
Матрёна – его жена, 50-ти лет.
Марина – девка-сирота, 22-х лет.
Действие происходит осенью в большом селе. Сцена представляет просторную избу Петра. Пётр сидит на лавке, чинит хомут, Анисья и Акулина прядут.
Явление первое
Пётр, Анисья и Акулина. Последние поют в два голоса.
Пётр (выглядывает из окна). Опять лошади ушли. Того и гляди, жеребёнка убьют. Микита, а Микита! Оглох! (Прислушивается. На баб.) Будет вам, не слыхать ничего.
Голос Никиты (с надворья). Чего?
Пётр. Лошадей загони.
Голос Никиты. Загоню, дай срок.
Пётр (качая головой). Уж эти работники! Был бы здоров, ни в жисть бы не стал держать. Один грех с ними… (Встаёт и опять садится.) Микит!.. Не докличешься. Подите, что ль, кто из вас. Акуль, поди загони.
Акулина. Лошадей-то?
Пётр. А то чего ж?
Акулина. Сейчас. (Уходит.)
Явление второе
Пётр и Анисья.
Пётр. Да и лодырь малый, нехозяйственный. Коли повернётся, коли что.
Анисья. Сам-то ты больно шустёр, с печи да на лавку. Только с людей взыскивать.
Пётр. С вас не взыскивать, так в год дома не найдёшь. Эх, народ!
Анисья. Десять делов в руки сунешь, да и ругаешься. На печи лёжа приказывать легко.
Пётр (вздыхая). Эх, кабы не хворь эта привязалась, и дня бы не стал держать.
За сценой голос Акулины: «Псе, псе, псе…» Слышно, жеребёнок ржёт, и лошади вбегают в ворота. Ворота скрипят.
Бахарить – вот это его дело. Право, не стал бы держать.
Анисья (передразнивая). Не стану держать. Ты бы сам поворочал, тогда бы говорил.
Явление третье
Те же и Акулина.
Акулина (входит). Насилу загнала. Всё чалый…
Пётр. Микита-то где ж?
Акулина. Микита-то? На улице стоит.
Пётр. Чего ж он стоит?
Акулина. Чего стоит-то? Стоит за углом, калякает.
Пётр. Не добьёшься от неё толков. Да с кем калякает-то?
Акулина (не расслышав). Чего?
Пётр махает на Акулину рукой; она садится за пряжу.
Явление четвёртое
Те же и Анютка.
Анютка (вбегает. К матери). К Микитке отец с матерью пришли. Домой берут жить, однова дыхнуть.
Анисья. Врёшь?
Анютка. Пра! сейчас умереть! (Смеётся.) Я мимо иду, Микита и говорит: прощай, говорит, теперь, Анна Петровна. Приходи ужо ко мне на свадьбу гулять. Я, говорит, ухожу от вас. Смеётся сам.
Анисья (к мужу). Не больно тобою нуждаются. Вон он и сам сходить собрался… «Сгоню!», говорит…
Пётр. И пущай идёт; разве других не найду?
Анисья. А деньги-то зададены?..
Анютка подходит к двери, слушает, что говорят, и уходит.
Явление пятое
Анисья, Пётр и Акулина.
Пётр (хмурится). Деньги, коли что, летом отслужит.
Анисья. Да ты рад отпустить, – тебе с хлеба долой. Да зиму-то я одна и ворочай, как мерин какой. Девка-то не больно охоча работать, а ты на печи лежать будешь. Знаю я тебя.
Пётр. Да что, ничего не слыхамши, попусту язык трепать.
Анисья. Полон двор скотины. Не продал корову-то и овец всех на зиму пустил, корму и воды не наготовишься, – а работника отпустить хочешь. Да не стану я мужицкую работу работать! Лягу, вот как ты же, на печь – пропадай всё; как хочешь, так и делай.
