Кён просканировал эхолокацией помещение, наложил
звуконепроницаемый барьер, подошёл к Белле и серьёзно сказал: «Я
тоже не горю желанием жениться на той, кому я неинтересен, однако у
меня нет выбора. Я заключил договор с твоим отцом.»
«И что с того?! Меня не волнует, что за договор ты заключил с
папочкой, но я против своей воли ни за кого замуж не хочу! Тем
более за парня, который не в моём вкусе!»
Кён понимал, почему Белла так возмущена. Девочка, которая всю
жизнь ни в чём себе не отказывала, вдруг должна выйти за кого-то
замуж! Это как если бы Бай выдал Юнону по расчёту. Разумеется,
подобное не может не шокировать. А если её слова о том, что она
лесбиянка, правдивы, то её недовольство можно возвести в
квадрат.
И всё-таки в договоре существовала одна лазейка. Кён считал
своим долгом попытаться ею воспользоваться, поэтому он сменил тему:
«Скажи, а какие девушки тебе нравятся?»
«М-м-м… Ну… Красивые. Стройные обязательно. Зеленоглазые… А
почему спрашиваешь? Вопрос ведь не в этом, а в том, что я хочу,
чтобы ты не совался в мою жизнь!»
«Белла, я постараюсь всё исправить, но сперва расскажи мне о
своих вкусах…»
Белла успокоилась, поняв, что парень с ней заодно, и рассказала
свои предпочтения.
Кён заметил, что уж слишком подробно она рассказывает про свой
идеал красоты, да ещё и смотрит вверх и в сторону, будто бы именно
вспоминает кого-то и перечисляет её признаки, поэтому он спросил:
«Неужели есть кто-то, кого ты любишь?»
«Нет, с чего ты так решил?» – спросила Белла, но покрасневшие
щёки её выдавали.
«Скажи мне правду, и тогда эта девушка обязательно станет
твоей.»
«Что за глупости ты говоришь, дурак? Первая принцесса никогда…»
– Белла хлопнула себя по губам, и, осознав, что ляпнула,
призналась. – «Ладно! Да, мне нравится принцесса Корнелина Вальдер.
И что в этом такого? Её любят миллионы!»
«Я тебя не осуждаю, Белла…»
«Тогда зачем задаешь эти глупые вопросы?! Корнелина, наверное,
даже не знает о моём существовании… Если она меня увидит, то лишь
брезгливо поморщится…» – в уголках глаз Беллы появились слёзы. Она
схватила кусок торта со стола и заела своё горе.
Кён примерно понимал чувства толстушки. Она похожа на обычного
школьного неудачника, тайно влюблённого в первую красавицу класса.
Разумеется, ничем иным, кроме несбыточных мечтаний, это закончиться
не может, ведь первая принцесса Вальдеров в сравнении с ней – как
журавль перед колибри. Совершенно разного полёта птицы.
Всё это означает, что для того, чтобы Кён смог воспользоваться
лазейкой в договоре, ему сперва необходимо как-то убедить первую
принцессу Вальдеров хотя бы встретиться с Беллой… Задание кажется
невозможным. Однако парень и не думал сдаваться.
«Скажи, ради того, чтобы быть с Корнелиной, на что ты готова
пойти?»
«На всё!» – воскликнула Белла, выплюнув немного крошек изо
рта.
«Запомни свои слова. Тебе придётся кое-чем пожертвовать, если ты
желаешь, чтобы Корнелина стала твоей. Если ты откажешься от этой
жертвы…»
«Я, Белла Булкова, слов на ветер не бросаю! Но это не отменяет
того, что ты несёшь какую-то пургу! Мне и так плохо, не видишь, что
ли?! Оставь меня!» – потребовала толстушка.
«До скорого.» – сказал Кён, снял барьер и покинул имение
Беллы.
Бажен выделил апартаменты для проживания, однако парень решил
арендовать себе жильё поближе к Вальдерам и Торресам, поэтому
покинул территорию Булковых, по пути погрузившись в свои мысли,
обдумывая план действий.
Кое-что вывело Кёна из размышлений: масса прохожих постепенно
увеличивалась, что было парадоксально, ведь он отдалялся от
территории Булковых. Речь шла о толстяках – их становилось всё
больше. Некоторые носили накладные усы, чёрные очки, пальто и
шляпы, как клишированные детективы. Другие выглядывали из тёмных
переулков, а третьи и вовсе сидели на лавочках и читали газеты с
дырками для глаз. Недоделанные шпионы, похоже, даже не подозревали,
насколько подозрительные! Что им надо? Неужели их послала Белла,
чтобы избавиться от него? В этом нет никакого смысла…
