Всегда все равномерно и одинаково: что-то теплее, что-то холоднее
Всегда все эмоции равномерно и одновременно проявляются, пусть и с разными градусами
И уж точно нет ничего хорошего, но нет ничего и плохого
Есть лишь притяжение замерзших во льду тел, протягивающих корявые пальцы к теплу близкого человека Бесконечный окоченевший океан людей, равномерной сеткой удаленных друг от друга
Стоим, как деревянные столбы в воде, к которым привязывают корабли, где-нибудь в Северном море
А что в небе
Да ничего там нет
И смотреть туда не стоит
Только на берегу видна груда сваленных камней
И у каждого Камня своя миссия
Вода постепенно уничтожает нас. Медленно – но время берет свое
Смотреть на свое гниение тоже не стоит
Стоит смотреть по сторонам
И рассчитывать только на то, что каким-то чудом начнется шторм и тебя прибьет к другому – к вот той палке, торчащей из воды
Но ты вбит в землю. Тебя вбили в землю
И плавать тоже нельзя – унесет
И вот ты вбит. Нельзя не быть вбитым – тебя унесет в темные одинокие воды, где нет никого. И вбитым быть тоже не хочешь, потому что только и думаешь о том, чтобы приблизиться к другому столбу, всегда одинаково удаленному от тебя
А корабли швартуются к тебе, натирают бока веревкой И им все равно
А волны бьются, бьются, как время, подтачивая основание
И им тоже все равно
Птицы садятся, отковыривая от тебя щепки по прихоти И им – тоже
И только хочется, чтобы к тебе причалила какая-то хорошая лодка. Чтобы ты послужил какой-то красивой лодке
И может быть, эта лодка пришвартуется к тебе. И к тому столбу в паре метров, что кажется столь близким, но все же непреодолимо далеко торчащим из воды. И тогда вы станете чуть ближе. Потому что вы соединитесь канатами через красивую лодку, словно вместе держа руками что-то общее
Потому что сольетесь в каком-то, пусть качающемся на волнах, но все же общем начале
На часах 9:53:51.
На часах 9:53:52.
На часах 9:53:53.
Как же время медленно течет… Время медленно льется рекой, а дела никуда не уходят. Лежат неподъемными валунами на пути воды. Если бы поток был сильнее, я бы еще мог рассчитывать на то, что камни будут сточены рекой до делишек, и тогда река их унесет. Но река течет так лениво, что рассчитывать на это не приходится. Происходит ровно обратное. Ветки, бревна и прочий мусор застревают среди валунов, образуя дамбы, и кажется, что время окончательно увязло в этом болоте.
У горожан, в отличие от жителей сельской местности, концепт времени или жизни имеет форму вытянутой прямой. Простой человек скажет – «вот земля, на которой жили мои предки, в которую уйду я и которая будет кормить моих внуков», городской же житель стремится к центру в прямом и переносном смыслах. У нашего городского времени есть понимание прошлого, будущего, настоящего, в отличие от деревенского времени, более цикличного. Прямая берет начало из минус бесконечности – в плюс бесконечность. И вот прямая моей жизни в какой-то момент соединилась концами – на бесконечности: прямая стала окружностью. В начале у моей жизни-окружности был огромный радиус, и я даже не подозревал, что попал в «замкнутый круг». От точки на прямой, где я находился, смотря вперед, в будущее, или назад, в прошлое, – я не мог отличить прямую от окружности. Точно так же, как, гуляя по улице, невозможно понять, земля сферическая или плоская: сам объект очень большой, а ты видишь лишь малую его часть. Но вот окружность моей жизни начала сужаться; начала сжиматься петлей на шее. Я еще продолжал жить – несся поездом по ее рельсам, пытался что-то успеть. Но в какой-то момент петля времени сузилась настолько, что поезд уже не смог больше поворачивать по такой резкой траектории, и тогда я понял: мое время – больше не прямая. И у меня нет цели. Там, впереди. Нет и четкого прошлого. Моя жизнь зациклилась, и так быстро нестись (куда-то? ради чего?) больше невозможно. Так что мне пришлось выйти из поезда. Возможно, оно и к лучшему: больше увидишь по сторонам. Возможно, лучше наблюдать много малого, чем мало многого? Не знаю. Петля времени продолжала стягиваться, и я больше не мог идти, то есть жить, потому что шаг стал больше длины самой петли. Поэтому мне пришлось остановиться и сесть в круг, не отличимый от точки. Маленькая точка моей повторяющейся жизни. И здесь, в этой точке, прямо где я сижу, очень много одного и того же. По времени цикл равен примерно промежутку между приемом сигарет. Он повторяется одними и теми же мыслями. Одними и теми же словами.
