Обеденный перерыв подходил к концу. Доев свой обычный хот-дог из ларька на входе в парк, запив кофейной бурдой, я наслаждался ласковым майским солнышком, наблюдая за невесть откуда взявшимся мальчуганом, гоняющим ленивых голубей.
– Я могу присесть? Тут не занято?
– Да, са- – я повернул голову, чтобы рассмотреть говорящего… – -дитесь, пожалуйста – договорил осевшим голосом с ощущением внезапной сухости в горле.
Передо мной стоял высокий, под два метра ростом, сухощавый старик в утепленном плаще нараспашку. В недорогом, но добротном костюме, с белой рубашкой и галстуком. Вполне себе презентабельный вид для посещения ветеранской организации или встречи со школьниками по случаю очередной годовщины какого-то события, участником или очевидцем которого этот старик, безусловно, являлся.
Или не старик? Кроме морщин под глазами и лёгкой седины никаких признаков возраста с первого взгляда определить не смог. Ни сутулости, ни шамкающего голоса. Разве что одежда, её фасон – такую носили лет двадцать назад.
– Спасибо, Владимир Иванович.
Я ещё больше удивился.
– Мы знакомы? Прошу прощения, не могу Вас вспомнить…
– Не утруждайтесь. Я прочитал Ваше имя в служебном удостоверении. В левом внутреннем кармане.
Это ещё больше меня озадачило. Какой-то розыгрыш?
Спокойно. Отсутствие ожидаемой реакции на неожиданность часто ломает сценарий игры. Странный какой-то старик, явно не местный. Сидит в парке на лавке, а у самого ни газетки для чтения, ни сумки какой-нибудь, если бы он шел из магазина. Только детская курточка… А! Он, наверное, с этим мальчишкой лет семи. Забрал внука из школы, и по пути домой зашли в парк.
– Ему шесть.
– Простите?
– Мальчику шесть лет. Он не учится в школе. Мы не идём домой, а только вышли на прогулку.
– Да, да – пробормотал я сконфужено.
Неужели я рассуждал вслух?
– Жарковато тут у вас – как бы самому себе медленно произнес старик.
Обыденность ситуации, наполненная какой-то недосказанностью и внутренней нелогичностью, поневоле затянула меня в разговор:
– Да уж, бабуля, видать, слишком печётся о внуке. Как бы ни простудился…
– Я не знаком с его бабушкой и не являюсь ему дедушкой. – Совершенно безучастно проговорил старик. – Я, как бы поточнее выразиться…
– Нянька?
– … куратор. Вот наиболее подходящее определение.
– ? – Непроизвольно всем телом повернулся к старику.
– Вы видите лишь мальчика, лет шести-семи, который весело бегает за голубями. А голуби почему-то не собираются от него далеко улетать. Не задумываетесь, откуда он взялся и на что способен… О! Да Вам, Владимир Иванович, нужно прекращать питаться фаст-фудом. У Вас камень в почках.
Не знаю, сколько продлилась пауза. Может быть, минуту. Две. Может быть, больше.
– Отку-… Как… Кто Вам сказал?
Старик неторопливо достал из кармана плаща белый носовой платок и развернул его на ладони. К нам подбежал мальчик. Его беззаботная улыбка ребёнка, занятого увлекательной игрой, мгновенно исчезла. На безучастном лице появилось выражение крайней сосредоточенности, совершенно не свойственное его возрасту. Мальчик аккуратно выложил на платок старика небольшой кристаллический камешек желто-коричневого цвета. После этого на его лицо вновь вернулась улыбка, и он вприпрыжку побежал к «своим» голубям.
Я наблюдал за этим действом совершенно отстранённо, как на экране телевизора. Тянущая боль в пояснице и шум в ушах, свидетельствующий о повышении давления, на мгновение изолировали меня от окружающей реальности.
– Это Вам, Владимир Иванович. – Старик протянул мне платок с камешком. – Самый крупный. Есть ещё, но те не больше песчинок. Поэтому ещё раз предупреждаю: фаст-фуд вреден для здоровья.
