* * *
Волны шли сплошными ровными грядами. Подходя к берегу, они вырастали, изгибались и с шумом падали на кромку галечного пляжа. Волна превращалась в пенные брызги и струящуюся по камням воду; вода сбегала потоками обратно в море, чтобы обрушиться на берег вновь.
Дефтер обожал смотреть на море, особенно в предзакатные часы, и даже спустя почти пятнадцать лет он помнил свой первый день, когда с отцом впервые пришёл на берег. Ему было тогда всего четыре года. Они стояли на этом же самом взгорке и молча смотрели, как солнце касалось краешком водной глади, и как от линии горизонта к ним протянулась ярко-красная дорожка отблесков, будто солнце приглашало их в гости.
Сейчас солнечный свет дробился, разбивался о гребни волн, отчего казалось, что дорожка вот-вот разорвётся на тысячи крошечных лоскутков. Дефтер покосился на стоящую у деревянной пристани отцовскую моторную лодку. Вода тщетно пыталась сорвать её с привязи. Ветер с моря пригнал запах сгоревшего топлива – отец только-только вернулся на остров с провизией. Дефтер вздохнул, бросил последний взгляд на недостижимую линию горизонта и поплёлся домой. Отец был сегодня не в духе, ворчал и бросал тяжёлые взгляды, так что на глаза ему лучше было не попадаться.
Одноэтажный домик, окружённый зарослями невысокого кустарника, приютился у самого подножия холма. Летом тень от него всегда спасала от жары, а зимой, когда задували резки холодные ветра, холм надёжно защищал строение. Сегодняшний вечер уходящего лета выдался тёплым. Дефтер осторожно подкрался к открытому окну и прислушался. Из кухни доносился голос отца. «Мне надоело это! – говорил он. – Понимаешь?! Рано или поздно, но он вырастет. Понимаешь? И всё это тогда… Ведь там совсем другая жизнь!» Мать грохнула посудой, кашлянула негромко. «Дорогой, успокойся, – ответила она после небольшой паузы, – мы всё равно ничего… Ай, мы говорили об этом уже! Зачем возвращаться к пустым разговорам?!» В этот момент Дефтер ясно представил себе, как мать пожимает плечами и быстро поправляет волосы. Она всегда так делала, когда волновалась. О чём они спорят? Он не дослушал окончания разговора и быстро прошмыгнул в свою комнату. Не раздеваясь, бухнулся в постель.
У него уже давно созрел план. План побега. Он вынашивал его с тех пор, как ему стукнуло пятнадцать. Тогда-то Дефтер первый раз услышал от отца о большом городе, что расположен на другом берегу пролива. Случайно; может быть, отец и не хотел рассказывать ему об этом, но так получилось. Тогда Дефтер сделал вид, что ему всё равно, но только чтобы успокоить отца. Не более. С того самого момента его ни на секунду не покидала мысль о чудном городе, о той самой «другой жизни».
И вот сегодня снова. Снова Дефтер закрывал лицо руками, крепко зажмуривался и пытался разглядеть в разноцветных пятнах и вспышках, танцующих перед глазами, очертания другого берега. План был прост: в прибрежных зарослях он припрятал запас топлива – всё, что удавалось украдкой сливать из бака моторной лодки. Осталось только дождаться ночи. Тогда нужно будет прокрасться на кухню – там, на шкафу лежал ключ для запуска двигателя. Следующий шаг – забрать из тайника тканевый кулёк с сухарями и маленькую фляжку – на первое время ему должно хватить. А там уж он разберётся как-нибудь. Может быть, даже вернётся обратно.
Отец никогда не брал Дефтера с собой и даже слышать не хотел о том, чтобы вместе съездить за припасами. И Деф не мог понять – почему, на все расспросы об этом родители отмалчивались, раздражённо отмахивались и рекомендовали не забивать голову всякой ерундой. И чем дальше, тем сильнее росло в Дефтере любопытство. Жгучее, тянущее чувство, манящее и пугающее. Ну, хотя бы одним глазком взглянуть на этот таинственный город! Что в нём может быть такого необычного? Вот бы погулять по его улицам, вдохнуть его незнакомый запах… А люди?! За свои девятнадцать лет Деф видел только отца и мать – больше никто не жил на их маленьком острове, и никто не посещал его. О существовании других людей Дефтер знал исключительно из родительских рассказов да из книг.
