Хорошо, что я не ношу каблуков.
Подумала я, прижимаясь к каменной кладке. Даже через куртку чувствовала, насколько она холодная.
Вообще-то не лучший выход – нырять в такие вот места, где тебя могут прижать так, что не пикнешь. И никто не услышит. Когда преследуют, надо бежать туда, где люди, я знаю. Но про эту междомовую арку знают немногие, она скрыта самостроем – ну, таким нарощенным балконом первого этажа. Я сильно надеюсь, что тот, кто бежал за мной, не настолько местный.
Сердце колотилось, как заведённый механизм, никак не могло остановиться. Будто кто-то помимо моей воли толкал и толкал поршни, превращая сердце в вечный двигатель.
Дождавшись, пока шум в ушах стихнет, я тихонько прошмыгнула сквозь арку во двор. Отсюда мой дом не виден, но я знаю, что до него всего ничего, жаль, что по прямой не доберёшься – февраль, жёсткий наст, это не снег, а сплошные торосы, филиал Арктики в городской среде.
Но мне удалось оторваться, это главное.
Нельзя доверять лестницам, ведущим вниз. Особенно в местах, где работаешь. Теперь я знаю, что название клуба «Козырёк» не имеет отношения ни к головному убору, ни к архитектурным изыскам. Оно от слова «козырь», а внизу у Паши подпольное казино. Натурально подпольное, я рот открыла, когда увидела. Плохо, что меня тоже увидели. И даже вон – проводили чуть не до дверей!
Руки дрожали, когда я орудовала ключами, от этого проснулась моя маман. И вышла встречать.
– Ты на часы смотрела?
– А надо?
Мой рабочий день (условный день, конечно) заканчивается в час или два. Обычно в три ночи я дома. Сегодня вот пришлось задержаться по не зависящим от меня причинам.
– Ты же знаешь, я против этой твоей работы!
– А ты знаешь, почему я держусь за эту работу!
Вот и поговорили! Я слишком утомлена и напугана, чтобы продолжать. На сегодня всё. Завтра подумаю, как о себе позаботиться. Маман не поможет. Она никогда не могла меня защитить. Даже во времена, когда была просто мамой.
——
Солнце светит в окно под углом. Это значит, я проснулась поздно. Но всё в порядке, так и задумано. Сегодня я никуда не опаздываю, на занятия мне позже обычного. Яркий прямоугольник медленно разворачивается по полотну одеяла, потихоньку добираясь до моей согнутой коленки. Доберётся – значит, пора вставать.
Как же редко я высыпаюсь! Учёба, работа, музыка, личная жизнь, наконец! Всё это отнимает уйму времени. На сон почти ничего не остаётся.
Лежу и вспоминаю ночные кошмары. Как это обычно бывает, утром всё рассеялось, как дым. Я уже сомневаюсь, преследовал меня кто-то или я всё это во сне увидела. Или подумала, что меня кто-то преследует, а это был безобидный прохожий. Да и подвальные игроки… Ну нет, эти мне точно не приснились!
Солнечный прямоугольник наконец касается моей коленки. Пора.
Откидываю одеяло. В тот же миг будильник откликается энергичной мелодией. Сегодня это Флоран Мот, «Victime de ma victoire». Вчера была она же. И позавчера. Не потому что я обожаю Фло, просто мелодия такая… Подходящая для начала дня. Хотя и Фло обожаю, конечно. Рок-опера «Моцарт» довольно старая, а мне нравится, я готова слушать её вечно!
Иду на кухню, варю кофе, с удовольствием наблюдаю, как он покрывается по краям лёгкой пенкой.
Утро – моё время. Кажется, что всё успеешь, сил много, и замыслы, заготовленные с вечера, ещё не погасли. Как будто впереди не целый день, а целый год.
На самом деле чаще всего бывает так: я сейчас пойду, сделаю кучу маленьких дел, вычёркивая их из головы по одному. Это вроде как позволяет собой гордиться – вон сколько сделано! А по-настоящему большие дела, вроде задолженности по сольфеджио, так и останутся незавершёнными. А если меня занесёт к Банде, то вообще всё. Пропал день. Никаких дел, ни больших, ни малых, ни совсем крошечных. Только Банда.
