Капитан О’Халлорен припарковал свой джип во дворе американского посольства, взял черный кожаный портфель, лежавший на сиденье, выбрался из машины и торопливо зашагал по ступеням подъезда. Он кивнул служащему, сидевшему за конторкой, и поднялся на второй этаж; пройдя по коридору, преодолел еще половину лестничного марша и едва не столкнулся с высокой, хорошо сложенной женщиной лет тридцати пяти – секретаршей шефа парижского отдела ЦРУ Маршей Дэвис. О’Халлорен остановился; лицо Марши озарилось улыбкой. Она окинула капитана внимательным взглядом. Брутальная внешность О’Халлорена, красное мясистое лицо, неправильной формы нос, светлые голубые глаза, решительно сжатые губы всегда волновали Маршу. Она часто пыталась представить, что испытала бы, оказавшись в его объятиях.
– Привет, Тим, – сказала она. – С чем пожаловал к нам?
– Старик у себя? – спросил О’Халлорен, размышляя, в свою очередь, о том, как повела бы себя эта эффектная рыжеволосая женщина, если бы ему удалось затащить ее в койку.
– А когда его нет? – отозвалась Марша. – Заходи… хоть бы на денек он отлучился. Ты уже отгулял свой отпуск?
– Отпуск? Что это такое? – улыбаясь, спросил О’Халлорен. – Дай-то бог хоть на Рождество отдохнуть. А ты?
– В сентябре… отправляюсь в круиз. До встречи, Тим.
Ослепительно улыбнувшись, она куда-то заспешила.
О’Халлорен посмотрел ей вслед. Он догадался, что бедра Марши соблазнительно двигаются в его честь. Затем, вернувшись мыслями к делам, он прошел дальше по коридору до двери с позолоченными буквами. «Центральное разведывательное управление. Начальник отдела Джон Дори», – прочитал капитан. Новенькая табличка так и сверкала; О’Халлорен усмехнулся, изумленно покачав головой. Значит, Дори одолел противников. Еще недавно сотрудники отдела заключали пари, сумеет ли Дори победить: Вашингтон прислал нового начальника отдела Торстена Уорли, а Дори, проработавший в посольстве тридцать восемь лет, оказался на вторых ролях. Но теперь Уорли отозвали в Вашингтон, а для Дори, разменявшего седьмой десяток, началась новая жизнь. О’Халлорен любил Дори и восхищался его готовностью рисковать, решительностью и широким кругозором.
Постучав, О’Халлорен открыл дверь и вошел в удобный кабинет; Дори сидел за большим письменным столом, уставясь в какие-то бумаги.
Невысокого роста, в очках без оправы, Дори был похож на птичку. Всегда элегантный, он казался скорее преуспевающим банкиром, чем шефом отдела ЦРУ. Он наконец оторвал взгляд от бумаг, откатился в кресле назад и посмотрел на О’Халлорена поверх очков:
– Здравствуй, Тим. Не виделись несколько недель. Что-то случилось?
О’Халлорен, не закрыв дверь, указал на табличку с позолоченными буквами:
– Мои поздравления, сэр.
Дори сдержанно улыбнулся:
– Спасибо. Закрой дверь и садись. – Он взял позолоченную авторучку и, глядя на нее, продолжил: – Выигрывает тот, кто в нужный момент правильно распорядится своими картами.
– Я должен это запомнить, сэр.
О’Халлорен снял форменную фуражку и сел в одно из кресел, стоявших перед столом Дори.
– Я собирался уйти на пенсию, – произнес Дори, обращаясь как бы к самому себе, – но история с Робертом Генри Кэри изменила мои планы. – Он пожал плечами. – Иногда рука Всевышнего сдает нам нужную карту… – Он отложил ручку в сторону и посмотрел в упор на О’Халлорена. – Ну, Тим, что стряслось?
– Сегодня утром ребята из Сюрте кое-что мне сообщили, – заявил О’Халлорен, расстегивая портфель. Он извлек оттуда листок бумаги и положил его на колени. – Я решил, что эта новость представляет для вас интерес.
