Пролог
До исследовательской космической станции «Абхава», с которой двое суток назад пропала связь, оставалось около полутора часов лета полным ходом. Российский крейсер «Скиф» вел самый опытный пилот Агентства по изучению космоса Петр Никифоров в компании с ИИ последнего поколения Сила-7, на борту были только двое пассажиров – сорокапятилетний старший следователь особого отдела АИК Олег Жарковский и его коллега, следователь аналогичного Агентства стран арабского содружества, тридцатидвухлетняя Алия Рашид.
Жарковский уже пролистал биографию владельца ИКС Рави Арьябхатта Рамана и осмысливал некоторые ее детали, соотнося с полученными от начальства инструкциями. Попутно он разглядывал склонившуюся над своим планшетом Алию – разумеется, украдкой, чтобы не смущать ее и не отвлекать от насущных занятий. Та, однако, уловила его интерес и выпрямилась в кресле напротив, заправляя за ушко длинный локон иссиня-черных волос. Огромные черные глаза весело блеснули. Фигура у арабки была точеная, черный деловой костюм с длинной юбкой сидел изумительно, традиционного платка она не носила – видимо, была из светской семьи. Ее улыбка могла бы поджечь даже тщательно скрытые за двойными стальными перегородками двигатели, позволяющие преодолевать немыслимые в прошлом веке расстояния в кратчайшие сроки. Двигатели класса «вимана», которые изобрел тот самый Раман, нобелевский лауреат по квантовой физике и выдающийся философ, создатель «теории взаимопроникновения бытия и небытия», владелец нескольких крупнейших предприятий и миллиардер, двадцать лет назад демонстративно удалившийся с родной планеты в космос и поселившийся на собственной исследовательской станции неподалеку от метеорита Химера.
– Мы не успели поговорить толком до полета, – улыбнулся в ответ Олег. Голова побаливала из-за резкой смены часовых поясов: еще недавно он мирно отдыхал в первом за семь лет отпуске на Ибице. Потом раздался звонок шефа, и пришлось бросать все, включая прелестных спутниц-итальянок, и лететь в Москву, а оттуда на космодром в Рязанской области. – А поскольку нам предстоит работать сообща над этим делом, да еще и отдуваться за индийцев, то…
– О, да, отдуваться нам точно придется, раз уж им самим путь на «Абхаву» заказан навеки, – кивнула Алия. Она посерьезнела и отложила планшет на полочку рядом. Русский язык она, похоже, знала как родной, акцента практически не было. – И боюсь, что бы там не произошло, спрашивать с нас, господин Жарковский, будут по всей строгости.
– Обращайтесь ко мне просто – Олег Евгеньевич, или еще проще – Олег… Кстати, я так и не понял, Алия, что именно произошло, отчего Раман так жестко запретил землякам появляться на станции даже в случае ЧС? В моем досье сказано, что после трагической гибели его сына-пилота случился некий разговор с тогдашним главой индийского АИК господином Мукерджи, и вот после этого все связи с ними Раман порвал и окончательно перебрался на еще строившуюся «Абхаву». Он даже хотел отказаться от гражданства, но по соображениям юридического, да и финансового плана пришлось передумать. Видимо, у нашей стороны неполная информация… Так вы не в курсе всей подоплеки?
Арабка вздохнула и снова поправила непослушный локон, затем скрестила руки на груди и пояснила:
– В курсе, конечно же. Наши агенты в Индии вызнали все нюансы того инцидента… За приличные деньги, ибо все следы коррумпированные чиновники замели почти сразу же, боясь огласки. Мукерджи был ответственным за экспедицию к спутникам Юпитера, и он лично приказал молодому Радживу Раману установить при помощи роботов автоматическую буровую станцию на поверхности Ганимеда. Индийцы хотели быть первыми в гонке за изучение подземных океанов Ганимеда, вот и доигрались. В процессе установки буровой произошла поломка, Раджив попытался исправить все с помощью управляемого ИИ робота-техника, но тот взорвался, даже не выбравшись из грузового отсека корабля. По фотоснимкам тела видно, что… Словом, от парня буквально осталось месиво из костей и плоти.
