– Тина, нет! – крик Гетера ещё стоял в моих ушах, даже когда Мин оттолкнул меня от себя, оглядывая незнакомую комнату. Мама сделала ремонт в моей спальне!
– Ты предательница! – выкрикнул брат, указывая на меня пальцем. – Тина, я был так рад тебя видеть! Как ты могла пойти против меня и отца!
– Это ты предатель, – тихо произнесла, садясь на незнакомую кровать.
Я предпочитала стены голубого тона, а теперь они были бежевые с коричневыми полосами. Нежного персикового цвета тюлевые шторы скрывали окна и заснеженную улицу. На потолке красовалась люстра в виде цветка, напротив кровати на стене висело зеркало, а в нём отражались мы с Мином в непривычных для нашего мира одеждах.
– Что? Что ты сказала? Я никого не предавал! – орал на меня брат, пыша гневом. – А ты оказалась заодно с изменником Гетером!
Упоминание имени советника резануло по нервам. Я до сих пор не могла понять его. Он рисковал собой, чтобы я могла забрать брата, но не хотел, чтобы я уходила из Тенгара. На что он рассчитывал? Что планировал? Слёзы тяжёлыми каплями упали мне на руки. Что за невозможный мужчина.
– Ты предал маму, – тихо ответила брату, не глядя на него.
Мин ходил взад и вперёд передо мной, но хоть попыток не предпринимал напасть на меня. Я тяжело вздохнула, брат остановился, присел возле меня, заглядывая в лицо.
– О чём ты говоришь, Тина? Я никого не предавал. Ты должна была остаться с ней. Ты должна была заменить ей меня.
Я горько рассмеялась, стирая брызнувшие слёзы.
– Мин, очнись, как я могла заменить ей тебя? Ты вылитая копия отца, ты плод их любви.
– Тина, я напоминание об отце, ты права. Я приношу ей боль, когда она смотрит на меня, она вспоминает его, того, кто её бросил!
Я обняла руками лицо брата, целуя его в лоб, прикрыв глаза, понимая, как ему было больно всё это время.
– Глупый. Мама любит нас. Она счастлива быть нашей матерью. Да, ей пришлось нелегко растить нас, но отец тоже был не прав, украв у нас тебя. Мы же любим тебя, Мин. Нам без тебя плохо.
Тёплые ладони накрыли мои, Мин всматривался в мои глаза, а я с улыбкой вспоминала, каким он был малышом.
– Отец отнял у тебя годы, Мин. Ты теперь такой взрослый, что я даже не знаю, как себя с тобой вести. Мой маленький братец теперь стал моим сверстником.
Мин ответил на мою улыбку, явно смущаясь.
– Тин, прости, но ты должна понять, что наш отец император.
Я покачала головой, тихо шепнула:
– Он нам не отец. Он бросил нас, когда мы были детьми, когда мы нуждались в нём и его любви. Он не отец, Мин. Ты для него запасной вариант на случай, если императрица не родит.
Мин нахмурился, а я уже рыдала навзрыд.
– Наша мама, вот кого мы с тобой предали. Она верила нам, любила, а мы оба бросили её.
– Тина, Тиночка, она не помнит меня. И лучше нам вернуться в Тенгар. Нам здесь не место!
– Вспомнит, обязательно вспомнит, я обещаю, – шептала ему, прижимая нас лбами. – Вот увидишь.
Я слышала шаги и боялась этого момента. Во мне не было уверенности, что она вспомнит. Ведь это только теория, на практике всё может пойти иначе.
Мы с Мином замерли, он замотал головой, жалобно глядя на меня и сжимая мои пальцы. Я разделяла его сомнения, но не могла отступиться. Она наша мама.
Дверь открылась, мы одновременно повернулись в её сторону. Нашу маму было не узнать. Она похорошела, новая вязаная кофта сменила старую, застиранную. Брючный костюм и пушистые тапочки, которые я подарила ей на прошлое Рождество. Точнее, я прислала ей денег, а покупала она сама.
– Кто вы? – настороженно спросила мама, а мы с Мином переглянулись.
Брат нервно встал, затем, потирая лоб, отошёл к окну.
– Я же говорил, она не помнит, – вспылил Мин, а я поднялась с кровати и, улыбаясь маме, призвала силу, чтобы развеять заклинание Гетера. Свет с моих пальцев сорвался и медленно подплыл к маме, чтобы затем резко впитаться в области груди, там, где было сердце, там, где жила душа. Мама пошатнулась, и я ухватила её за руку, не давая ей упасть, усадила на кровать.
