Станислава
Последние двадцать минут Егор ходил с телефоном по квартире туда – обратно, голос его то стихал, то становился громче в зависимости от того, где был муж. Только интонация практически не менялась – он всегда был требовательный и весьма жёсткий, особенно в делах. Когда он появился в очередной раз, я не выдержала.
– Перестань маячить. У меня от твоего мельтешения уже голова болит.
Он сдвинул брови, отмахнулся и пошёл к кабинету, но произошло ДТП – навстречу из комнаты вылетел сын.
– Ой, пап, прости!
Матвей обогнул отца.
– Скоро есть будем, мам?
– Когда наш папа закончит дела.
– То есть никогда, – заключил сын и схватил со стола кусок огурца. – А мазик есть?
– Не мазик, а майонез.
– От того, что он будет майонезом, а не мазиком, вкус не изменится.
В логике отказать ему было трудно. Я поставила на стол баночку. Сын открутил крышку и, недолго думая, макнул огурец прямо в банку.
– Матвей!
– Ну что? – он сделал большие глаза.
– Да ничего! – отобрала у него банку.
– Мам! Ну отдай, я ложкой буду, обещаю!
Егор появился уже без телефона. Приобнял меня с довольным видом.
– Если подписание пройдёт без сложностей, сможем урвать для себя следующие выходные. – Как тебе? Слетаем на пару дней в Рим. Ты, вроде, хотела?
– Я хочу! – вперёд меня воскликнул Матвей. – Там Колизей. Хочу туда съездить. Мам, – он посмотрел на меня. – Давайте съездим?
– Давайте вначале урвём час и поужинаем. А идея с Римом мне нравится. Главное, чтобы Бортник в последний момент не устроил цирк, как он любит делать. Ненавижу с ним работать, – сказала я мужу. – До чего же поганый мужик! Был бы выбор, давно бы стоило разорвать с ним все отношения.
– Но выбора нет, – подытожил Егор, сев за стол. – От этого контракта мы выиграем. Если будем искать кого-то нового, потеряем и время, и деньги.
Я вздохнула. Что верно, то верно.
– Вы можете хоть чуть-чуть забыть о работе? – недовольно спросил сын.
– Можем, – ответил Егор. – Но не будет работы, не будет Рима.
– Кто не работает, тот не ест, – добавила я, положив мужу и себе только что приготовленные спагетти. – Сосиски или котлеты? – спросила я.
– Сосиски!
– Котлеты. Хотя… – муж задумался. – Нет, котлеты.
Я положила ему парочку и села за стол.
– Эй, мам! – возмутился Матвей. – А я?!
– Кто не работает, тот не ест. – Я улыбнулась под смешок мужа.
Лицо Матвея надо было видеть. Он состроил смешную мордашку, Егор потрепал его по плечу, а я поднялась и положила ему ужин.
Посмотрела на него и мужа, в который раз поражаясь их внешнему сходству. Тот же разлёт бровей, цвет глаз. Где бы мы ни были, все безошибочно угадывали в них отца и сына, никто и предположить не мог, что он нам не родной по крови. Матвея мы усыновили три года назад, на тот момент ему уже было семь. Изначально я хотела ребёнка младше, чтобы он не помнил своё прошлое, но увидела будущего сына и влюбилась в него. Как когда-то влюбилась в Егора – сердце потянулось к этому высокому, стройному и серьёзному не по годам мальчику.
– Как у тебя в школе? – спросил Егор.
Матвей скривился и откусил сосиску.
– Что значит твоё, – Егор передразнил его.
– Это значит, что когда я ем, я глух и нем.
– Не приставай к ребёнку, – посоветовала я мужу. – Вспомни себя, когда тебя о школе спрашивали. Ещё и таким тоном, как это ты сделал.
– У меня в школе всё отлично было.
Я смерила его скептическим взглядом. Только ему про школу и говорить! Лёд и хоккей интересовали его куда больше, чем учёба. Пусть познакомились мы уже когда он школу окончил, я отлична знала, что примерным учеником он не был. Зато хваткой обладал железной и мозги умел использовать в своих интересах, это если не считать огромных перспектив в спорте. Мы и познакомились-то с ним благодаря льду. Я занималась фигурным катанием, он – хоккеем. Только со спортом не сложилось – Егор получил серьёзную травму, не давшую ему реализовать себя, и сразу после ухода из хоккея он начал свой бизнес. За несколько лет основанная им компания начала приносить немалый доход. Корабль «Донцов групп» уже шёл полным ходом на расправленных парусах, когда Егор позвал меня к себе. Успехов на льду я не достигла, смысла продолжать не было, а что делать со своей жизнью я не знала. Так что предложение Егора приняла сразу и с готовностью. И совсем не потому, что мне нужно было строить свою жизнь после спорта – потому, что он был моей первой и единственной любовью.
