Мне снился сон. Очень странный. Слишком реальный. Я стоял на
берегу океана, глядя, как волны с тихим шелестом перекатываются у
берега, обдавая лицо мелкими брызгами, которых при таком штиле быть
не должно. Чуть в стороне виднелся длинный пирс, а на нем , где-то
ближе к концу, маячил одинокий женский силуэт.Мне снился сон. Очень
странный. Слишком реальный. Я стоял на берегу океана, глядя, как
волны с тихим шелестом перекатываются у берега, обдавая лицо
мелкими брызгами, которых при таком штиле быть не должно. Чуть в
стороне виднелся длинный пирс, а на нем , где-то ближе к концу,
маячил одинокий женский силуэт.
Я попытался подойти, однако ноги вязли как в трясине, будто подо
мной не песок пляжа, а болото. Еще раз. Бесполезно. Парень я
нервный и меня все это начало подбешивать. Не знаю почему, но
добраться до незнакомки и увидеть ее лицо, в это момент мне было
просто жизненно необходимо. Новая попытка сдвинуться с места
привела к очередной неудаче. Да пошли вы, психанул я, сам не зная
на кого конкретно. В конце концов, это мой сон, с какого перепуга
тут какое-то дерьмо под ногами мешается? Стоило этой мысли
оформиться в голове, как меня сорвало с места и буквально бросило
вперед, прямо к таинственной женщине, смотрящей на океан.
Цыганка! Та, из парка, которая дала нам с Алисой камни. Отлично!
Это ради нее я напрягался?
А ты кого ждал? Сказочную принцессу? Ну, не обессудь. То, что
пробился – молодец.
Она насмешливо посмотрела на мою недовольную рожу, обернувшись
через плечо, а затем снова уставилась вдаль, изучая океан. Меня,
как и тогда, в парке опять поразило это противоречие между ее
старым сморщенным лицом и молодыми жгуче-черными глазами.
–Я, конечно, дико извиняюсь, но не могли бы Вы уточнить, это
сон?
Спрашивать во сне участника этого сна, сон ли это. Молодец,
Джонни. Ты просто король логического мышления.
- Для тебя – да. – Ответила старуха. – Я позвала, ты пришел.
Почему не борешься?
- С кем?
Какой странный у нас складывается разговор
- Не «с кем», а «за что».
- Хорошо, за что я должен бороться?
- За любовь, вестимо. За что же еще всегда борются? Алиску
любишь?
- Это не очень актуальный вопрос.
Старуха резко обернулась и со всей силы ткнула пальцем мне в
грудь, будто палкой железной ударила.
- Я спрашиваю, ты – отвечаешь. Усек, наследничек?
- Откуда Вы?...
Не успев договорить фразу, получил новый тычок под ребро.
- Эй! Хорош! Я понял. Вы спрашиваете, я отвечаю. Люблю. Но она
выбрала другого.
- Алиска – дура, - Отрезала цыганка, - Дальше своего носа вообще
не видит. И Анька дура. А когда две дуры собираются вместе, то
пиши, пропало. В кого такие уродились, ума не дам. Ты борись,
Наследничек. Обязательно. Это – последняя надежда. Понял?
Я хотел сказать, что ни хрена не понял, но очень уж лютая
старуха.
- Понял.
Она снова повернулась и изо всех сил приложила меня смачным
ударом ладони по лбу, аж в голове загудело.
- Не ври. Понял он, умрешь со смеху. У вас там дурак на дураке и
дураком погоняет.
- Слушайте, меня, конечно, с детства учили уважать пожилых людей
и все такое, но хватить уже, а то вдруг я по инерции двину Вам в
обратную. Как-то некрасиво получиться.
- Ты? Мне? – цыганка рассмеялась молодым задорным смехом.
Я на всякий случай отодвинулся подальше. Сон сном, а дерется
старуха, как в жизни, охренительно больно.
- Ничего. Привыкай. Сейчас налетит воронье, не того еще
натерпишься. И смотри, никому не верь. Даже Алиске не верь, пока
она за ум не возьмется. Крутит ей твой папаша хитрожопый, как
куклой безмозглой. Даже как – то стыдно, ей-богу. Не Роза, а
ромашка полевая. Камень почему до сих пор в океан не вернул? Я же
сказала, как плохо станет, киньте в воду. Алиска свой уже отправила
на место, ты чего ждешь? По-твоему еще не достаточно плохо?
