На улице стояла поздняя московская осень. Небо над городом затянула набухшая водой серая толща туч. Третий день подряд лил дождь, порой переходивший в мокрый снег. Он летел крупными белыми хлопьями, словно тополиный пух летом, и таял, едва касался земли. Еще неделя – и жители столицы начнут месить его ногами, а дворники сетовать на так рано пришедшую холодную пору.
Близился вечер. Люди спешили домой, хотели поскорее скрыться в своих жилищах от пронизывающего ветра и рыхлого снега, от которого быстро намокала одежда.
Касса палеонтологического музея уже закрылась, а охранник, стоявший у входа в зал, каждые две-три минуты поглядывал на часы, мечтая, чтобы последние посетители поскорее разошлись и огромное здание погрузилось в гробовую тишину. Его волновали собственные мысли и совершенно не заботил высокий мужчина, присоединившийся к небольшой экскурсионной группе школьников средних классов.
На первый взгляд в нем не было ничего примечательного – обычный молодой мужчина тридцати – тридцати пяти лет. Несколько серебряных прядок сверкали в густой темной шевелюре. Но если бы охранник тщательно присмотрелся к нему, то заметил бы кое-какие странности. Несмотря на холод, кашемировое пальто посетителя было расстегнуто, и каждый желающий мог заметить дорогой, отлично сшитый черный костюм. Мужчина то и дело пытался ослабить узел галстука, который явно не привык носить. Его начищенные до блеска кожаные туфли не соответствовали погоде. Но кому до этого было дело в столь поздний час?
Не замечала его и невысокая темноволосая работница музея, поглощенная рассказом о представленных в этом зале скелетах динозавров. Простенький серый костюм, туфли-лодочки на плоском ходу, большие очки на пол-лица и никакой косметики. Ее не заботила собственная внешность, она витала в облаках, жила в своем вымышленном мире. Дети, пережив сильный эмоциональный всплеск при виде некогда царивших на земле гигантов, слушали девушку, раскрыв рты.
– …Столь известное ныне слово «динозавр» впервые было произнесено известным английским ученым Робертом Оуэном в тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Но тогда к ним приравнивались и слоны, и бегемоты…
Ее мелодичный голос, наполненный восторгом, разливался по просторному помещению. Она настолько была захвачена собственным рассказом, что даже на расстоянии двух метров мужчина видел огоньки в серых глазах молодой сотрудницы.
– А он настоящий? – изумленно воскликнул мальчик, указав на диплодока.
– Нет. К сожалению, это слепок, подаренный императору Николаю II американским меценатом. Оригинал динозавра хранится в Питсбурге.
– А драконы у вас есть? – не унимался любознательный школьник.
– Драконы? – ее губы растянулись в широкой мечтательной улыбке, и огонь в глазах на мгновение вспыхнул еще сильнее. – Разве они не вымысел?
– Нет! – уверенно заявил школьник, слегка поджав от обиды губы.
– Мифы и легенды о драконах существуют у большинства народов мира. Ученые отрицают их существование, утверждают, что древние люди натыкались на окаменелости динозавров, в частности, птеродактилей, но с каждым годом находится все больше подтверждений тому, что драконы жили на Земле. На Руси тоже поклонялись неким змеям с четырьмя короткими ногами и черными телами, подобным ящерам. Однако, согласно сказаниям, в шестнадцатом веке они были истреблены русскими богатырями…
Прозвучал звуковой сигнал, и посетители направились к выходу из музея. Охранник облегченно выдохнул – наконец-то он сможет спокойно попить кофе и дождаться в тишине окончания смены.
Девушка постояла еще пару минут с мечтательным видом посреди зала и, спохватившись, отправилась в служебное помещение собираться домой. Опять она последней покинет музей, а в коммуналке ей в очередной раз влетит за остывший ужин от ворчливой сестры. Даже родная кровиночка не разделяла ее интересы.
