Думаю, это был переломный момент, когда я начала осуществлять свой план, готовящийся долгие годы.
Моя история началась задолго до этого события, но именно это стало отправной точкой в моей мести. Мир, каким я его знала в детстве, изменился, и один его уголок пропал безоглядно.
Вернусь к тому, что толкнуло меня ускорить достижения моей цели. Моргнув, я сосредоточилась на помещении, в котором была не так много раз, но они были настолько запоминающимися, что спустя и сто лет, я скажу, что происходило в стенах сердца клана Вэрдимиос.
Я вошла в кабинет своего отца, легко ступая по темному паркету.
Дверь за мной с грохотом закрылась и я услышала, как щелкнул замок. Чёрные каблуки моих туфель простучали свою мелодию и затихли, уступив место другому звуку.
К моему удивлению, это был шелест бумаги. Шорох был слишком громким, чтобы быть просто звуком, и он постепенно нарастал и нарастал, пока я подходила к столу отца около большого окна.
Шелест моего платья плавно звучал в этой тишине. Мягкий свет проникал в это темное помещение и озарял его, даря тепло даже сквозь стекла. Горело несколько свечей в стеклянных чашах.
Магическое стекло витража казалось мне огромным и прекрасным. Оно, словно бархат, ниспадало вниз, к полу. Я шла по нему плавным шагом, а цветное сияние горело у меня в глазах.
Приподняв подол кончиками пальцев, я склонилась в реверансе и, выпрямившись, соблазнительно улыбнулась тому, к кому я пришла. Эта улыбка была рефлекторной, но чаще всего она меня выручала. Не знаю, откуда это взялось, но я люблю, когда люди боятся меня, и невольно меняюсь в лице.
И сейчас я смотрела на мужчину, сидящего за столом, с прекрасными черными волосами в черном костюме без единого светлого оттенка. Он походил на принца крови, попавшего в лавку антиквара. Правда, принца из него как-то не очень выходило, ведь я знала, что он принадлежал к определенной касте людей, отнюдь не благородного содержания. Но это не имело никакого значения.
— Отец, ты звал меня? — спросила я человека, зовущегося моим отцом. Он казался совершенно спокойным. Впрочем, спокойны ли другие при взгляде на него? Он же выглядел так, будто всегда знал, что произойдет.
— Иоландеа, ты с каждым днём становишься все прекраснее, — безразлично произнёс он, подняв голову от какого-то документа на столе, — Да, у тебя есть новое задание.
— Спасибо, отец, — склонила я голову в благодарности, совсем ее не чувствуя, и приготовилась слушать главу семьи.
— Ты — самая моя удачная дочь, — бросил он мне эти слова, как собаке кость, и продолжил без паузы, — достигшая совершеннолетия. И ты идеально подходишь к осуществлению моего плана.
Сказав все это, он посмотрел на меня своими глазами, прицениваясь ко мне, как к куску мяса. Так мог смотреть только Драгор Арадес Вэрдимиос, главный Палач Империи, один из пяти герцогов Целестиума. Подавив желание передернуть плечами, я приготовилась услышать очередное задание, которое будет намного сложнее, чем те, что получали мои братья и сёстры.
— Готовься соблазнить императора и выйти за него замуж, — сказал он страшные слова, но я лишь сильнее изогнула губы в улыбке, — Дальнейшие действия ты услышишь позднее. Свободна.
И потеряв ко мне всякий интерес, Драгор снова уставился в документ на своём столе. Присев в положенном реверансе, я плавно развернулась и направилась к выходу. Взявшись за ручку двери, я услышала слова, сказанные скучающим голосом.
— Даю тебе год, — и добавил то, от чего моя спина покрылась мурашками, — ты знаешь, что будет в случае провала.
— Да, отец… — и покинула его кабинет, чтобы уйти к себе в комнату.
Мое лицо не выражало эмоций, которые я испытывала, лишь легкую скуку и насмешку над проходящими мимо людьми. Я хорошо училась в этом доме и искусству управления эмоциями обучилась в совершенстве к этому моменту.
