Крик эльфийки утонул в рёве пламени, охватившем её тело. Огонь исчез так же внезапно, как и возник, оставив на полу лишь пепел.
Убийца не боялся, что крики жертв привлекут внимание. На улицах в эту ночь тоже кричали. И не только кричали. Звенели мечи, трещали щиты, грохотали боевые заклинания. На улицах умирала попытка переворота. Королевские войска окружили мятежников в центре города, но те ещё оказывали отчаянное сопротивление. Тела убитых устилали мостовую, кровавые ручьи заполнили стоки для дождевой воды, в воздухе летали пепел и прах.
Эльф пнул носком сапога то, что осталось от королевского заклинателя и его жены. Криво усмехнувшись, посмотрел на руку, которую все ещё окутывали остатки чар. Он так старался изменить почерк заклинаний, которыми начинил артефакт. Но кое-какие элементы изменить не удалось. Впрочем, его это мало волновало, потому что свидетелей не должно было остаться.
Убийца был так поглощён созерцанием плодов своего злодеяния, что не заметил, как приподнялась и опустилась крышка сундука, стоявшего в углу гостиной. Эльф уже двинулся к лестнице на второй этаж, на котором находилась детская, когда, разбив оконное стекло, в комнату влетел камень, и послышался гул приближающихся голосов. К дому направлялся отряд из нескольких эльфов. Нужно было уходить. Вспомнив про себя всю самую чёрную брань, убийца бросился на кухню к выходу для прислуги.
Генерал Калин выбил дверь ударом ноги. Вместе с ним в дом королевского заклинателя ворвались ещё два эльфа из его личного отряда. В доме было тихо, слышалось лишь потрескивание разряжающихся светильников. Их света хватало только на то, чтобы в общих чертах разглядеть обстановку.
– Велас! Амина! – крикнул генерал.
Ему никто не ответил, лишь за окном рванул очередной магический заряд.
– Обыщите дом.
Двое эльфов направились в гостиную. Сам Калин остался у двери. Через несколько мгновений он услышал голос из гостиной:
– Генерал, здесь ребёнок!
Калин бросился в комнату. Один из солдат стоял у сундука, крышка которого была откинута. В сундуке, забившись в угол, сидел мальчик.
– Орин!
Эльфёнок вздрогнул и прикрыл голову руками. Калин подошёл к сундуку, присел рядом. Протянул руку и коснулся золотых волос.
– Орин, не бойся. Ты же знаешь меня. Я не причиню тебе вреда.
Поняв, кто перед ним, малыш убрал руки. Калин обнял его и вынул из сундука. Худощавое маленькое тело в его руках била крупная дрожь.
– Где твои родители? – спросил генерал, всё ещё надеясь найти друзей живыми.
Эльфёнок повернул голову. Его лазоревый взгляд упёрся в горсть праха, лежащего на каменном полу. Калин проследил за его взглядом. Холодный пот выступил на висках.
– Ты видел, кто это сделал? – спросил он, почему-то понизив голос до шёпота.
Орин слабо качнул головой.
– Не бойся, малыш. Мы схватим всех мятежников, и они получат по заслугам.
Орин поджал бледные губы. Он не стал говорить генералу, что убийца был заклинателем. Не признался и в том, что видел чары, убившие его родителей. Видел и запомнил. Магическая вязь клеймом отпечаталась в сознании.
Калин поставил Орина на ноги и опустился рядом на колени.
– Когда всё это закончится, я заберу тебя с собой, под защиту своего дома. Ты согласен?
Мальчик посмотрел на генерала ничего не выражающим взглядом и кивнул.
В это мгновение в задней части дома, где находилась кухня, что-то грохнуло, ухнуло, и в гостиную, облизывая потолок и стены, ворвались языки пламени.
– Уходим! – крикнул генерал.
Они едва успели выбежать из дома, когда под натиском пожара обвалилась крыша.
Остановившись на безопасном расстоянии, Калин передал малыша своим подчинённым.
– Отнесите его в мой дом. Там уже безопасно. И никому, слышите, никому не говорите, что сын Амины и Веласа остался в живых.
