© Илья Богуславский, 2023
ISBN 978-5-0060-1088-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Самые ранние воспоминания у меня связаны с деревней, куда меня, начиная с года, отправляли на три летних месяца к бабушке – папиной маме. К бабе Лене. В Заболотное. Или, сокращённо – ЗАБОЛО. Так деревню называл папа…
Мне два года (я родился летом, поэтому – два – плюс-минус месяц.)
Я гуляю во дворе, на полянке-пригорке перед нашим домом. Сижу на корточках, прыгаю, как лягушка, по траве-мураве, трогаю пальцем коровьи лепёшки. Одни – уже сухие, старые, вчерашние. Их можно поднять и даже бросить. Другие – утренние, ещё не застыли. Вот их то я и исследовал. Вдруг, рядом со мной возникла соседская кура – большая, белая и любопытная. Я взмахнул руками – кура испугалась и отбежала, хлопнув крыльями. Мне весело.
Снова сажусь на корточки, исследую какой-то цветок. И вдруг чувствую пронзительную боль в середине спины. Это гулявший неподалёку петух атаковал меня, за то, что я обидел его куру. Он налетел на меня сзади и впился клювом в позвоночник. Я вздрагиваю, кричу, на крик прибегают мама, тётя Люся и баба Лена. Они охают и ахают, мама берёт меня на руки, я, конечно, реву. Петух не собирается убегать, а бродит, раздувшись, вдоль забора, поклёвывая песок. Ждёт, чтобы снова щипнуть меня.
Соседка бабка Таня тоже приходит на шум. Это её петух. Она говорит, мол, он – инкубаторский, а инкубаторские петухи драчливые, людей не боятся. И нечего ребёнка одного пускать, курей гонять!
В ответ моя баба Лена ей отвечает: если ещё этот твой петух будет гулять по нашей полянке, я ему башку откручу!
Бабка Таня, хоть и злющая, и скандалистка, мою бабу Лену побаивается, с ней шутки плохи. Поэтому на следующий день приносит кастрюлю с куриным супом, открывает крышку, показывает, чтобы все удостоверились – петух получил высшую меру наказания – он сварен.
Мне – три года. Мы с тётей Олей, старшей сестрой отца, идём из Маленького леса домой. Грибов не нашли, собрали только цветы – колокольчики и васильки. Нужно пройти через ручей, деревянный мостик, по которому мы шли в лес, остался в стороне, а впереди – труба. Толстая, ржавая труба, по которой нужно балансировать, как по канату в цирке. Мы осторожно ступаем друг за другом, держась за руки, вдруг, тётя Оля теряет равновесие, и мы дружно падаем в воду. Бултых! Воды по колено, даже мне – не страшно. Нужно выбираться. Но тётя Оля не может, она подвернула ногу. «Иди в деревню один, скажи так кому-нибудь, что тётя Оля ногу сломала!», даёт мне первое в моей жизни важное задание невезучая тётя. Я легко выкарабкиваюсь из ручья, бегу вверх по картофельному полю, а навстречу – мотоцикл с коляской. За рулём – Генка Сысоев, в коляске – Полинка.
«Там тётя Оля ногу отломала – она в речке лежит, встать не может!», выпалил я.
«Да что ты, милай?», тревожится Полинка и мотоцикл едет к ручью. А я, мокрый, бегу в деревню – нужно всем рассказать о происшествии…
Мой первый и главный деревенский друг – Женька, из дома напротив. Он на год младше меня. Мне три года, Женьке – два. Он умеет говорить только два слова: «Лялюлёка» и «Лява». Первое слово – это что-то хорошее, второе – наоборот – что-то плохое. «Лява» – это коровьи лепёшки, например. Или куриные черно-белые фигурные какашки. «Лялюлёка» – конфетка, вафелька, солнышко, кошка, цветочек, молоко.
Женька всё лето ходит в круглой шерстяной шапочке, закрывающей почти всю голову. Я – в панамке. У Женьки нет отца, а мама Нина – проводница в поезде. Наверное, кого-то всё время провожает, поэтому редко бывает дома. С Женькой тоже сидит бабушка – Поля. И ещё у него есть дядя – тракторист Володька по кличке Седой. Он – худой, морщинистый, с грубым голосом. Мне грозит пальцем, за то, что я снова кур гоняю: «Я тебе, малой!». Вот Седой направляется к нам, я прячусь от него в кустах шиповника. Наверное, жаловаться на меня будет! Выходит дядя Дима – зять моей бабы Лены. «Чего тебе, Володь?»
