ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ!
В панике я вскочила с постели. Вокруг было темным-темно, и я молила бога об одном – чтобы это оказалось всего лишь дурным сном. Но увы, это был не сон. Всё происходило наяву. Так же пронзительно телефон звонил и прошлой ночью. И позапрошлой. И уже много-много ночей подряд.
ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ! ДЗИ-И-ИНЬ!
Моё сердце забилось быстрее, и я босиком, нетвёрдым шагом зашлёпала по коридору мимо родительской спальни. Оттуда, как всегда, доносился храп – неудивительно, что мои родители до сих пор не знали о происходящем по ночам. Дрожащей рукой я нащупала телефонную трубку. О нет! На дисплее снова высветился проклятый номер, который я уже успела выучить наизусть и могла произнести как с начала, так и с конца. В голове крутилась одна и та же мысль: только бы не проронить ни слова. Спокойно, спокойно…
Словно во сне я сняла трубку и, затаив дыхание, прижала её к уху.
Тишина! Только монотонно и неумолимо тикали часы. Казалось, во всём мире не осталось никаких звуков, кроме этого тихого «тик-так, тик-так». Я положила трубку – последовал короткий звонок. Часы пробили полночь. Так же, как и прошлой, и позапрошлой ночью.
Я взглянула в зеркало: бледная фигура в ночной пижаме, растрёпанные, мокрые от пота светло-рыжие локоны, – просто кошмар! От страха меня замутило, а пальцы задрожали, словно у прабабушки Адельгейд. Вот только ей исполнилось девяносто шесть! И для такого преклонного возраста это было совершенно нормально – именно так считала моя мама. А сейчас нужно было взять себя в руки и перезвонить.
«Абонент недоступен. Абонент недоступен. Абонент…»
То же самое я слышала и в предыдущие ночи. Просто чей-то глупый розыгрыш!
От злости я ударила ногой одну из коробок, собранных к переезду, что оказалось не очень умно с моей стороны: пальцы тут же жутко заныли. Потерев ступню, я прошлёпала по коридору обратно, нырнула в постель и всё-таки заснула.
* * *
Не знаю, сколько я проспала. Проснулась опять от испуга – это мама заглянула ко мне в комнату.
– Линда, солнышко, вставай! Сегодня мы переезжаем! – ласково сказала она.
Первое, о чём я вспомнила после пробуждения, – это ночной звонок. Опять он! Я тут же успокоила себя, как могла: этот кошмар обязательно прекратится, стоит нам переехать в замок. Точно, теперь у нас есть настоящий замок! Папа недавно купил его на онлайн-аукционе, да к тому же так дёшево, что мама от счастья чуть не упала в обморок.
Впрочем, я тоже была потрясена, только не от радости, а от разочарования. Я бы не возражала против переезда, – замок – это очень даже неплохо, – если бы он находился где-то за углом, а не на краю земли. А он стоял в такой глуши, какую не найдёшь ни на одной карте, хотя в интернете сейчас можно отыскать любую ерунду. Например, пиццерию родителей Паоло, а она совсем маленькая.
О нет! Я вспомнила чёрные глаза Паоло и то, как он недавно на меня посмотрел, и чуть не разревелась. Но до слёз всё-таки не дошло: в этот момент во дворе просигналила машина. Похоже, настала пора отправляться.
Эй, потише, потише… Кажется, у нас и вправду проблема!
Папа энергично замахал руками, пытаясь показать маме, что нужно притормозить. Чего она, разумеется, не сделала, поскольку по радио на полной громкости звучала одна из её любимых песен, что-то про солнечный свет. Мама увлечённо напевала: «Саншайн, саншайн!» и всё сильнее и сильнее давила на газ.
– Остановись же! – закричал папа. Он легонько толкнул меня в бок и добавил: – Скажи уже своей маме, чтобы она остановилась. Немедленно!
Но я только скривилась, и папа в конце концов отстал от меня. Вот уже пять с половиной часов мы ехали в жутко грохочущем грузовике. Я сидела в кабине между родителями и держала на коленях корзину с моей чёрной кошкой по имени Мирабель. Она очень милая, хоть и постоянно мяукает, что иногда ужасно надоедает! Мирабель забрела к нам в сад неделю назад, и я заявила, что согласна переезжать только вместе с кошкой. Родителям ничего не оставалось, кроме как согласиться. Тогда мама предложила, чтобы в замке Мирабель ловила мышей, но я была решительно против! Мыши тоже ужасно милые создания.
