Эмили
– Ты будешь послушной девочкой? – Спрашивает тихий, вкрадчивый
голос, от которого по шее бегут мурашки. Он кажется мне знакомым, в
голове мелькают образы, но ни за один не могу ухватиться. Помню
тембр, но не могу вспомнить владельца, а повязка на глазах не дает
его увидеть.
– Да. – Отвечаю, содрогаясь, потому что не понимаю, о каком
послушании речь.
– Не дергайся.
Теплые руки на моих ногах отвязывают веревки, обхватывая мои
икры. Его пальцы щекочут замерзшую кожу, настолько ласковым кажется
прикосновение. Дыхание учащается, как и пульс, который чувствую в
висках. Сердце быстро бьется о ребра.
«Кто же он такой?»
Горячая ладонь едва касаясь скользит по ноге к колену, ненадолго
останавливается и продвигается выше. Я забываю, как дышать! Так
меня еще никто никогда не трогал.
Он склоняется надо мной. Теплое свежее дыхание щекочет щеку пока
он освобождает одну мою руку.
– Ты обещала быть хорошей девочкой. – Голос хриплый, будто у
него в горле пересохло. У меня точно пересохло. Невольно облизываю
сухие губы, пока он отвязывает вторую руку. Киваю в подтверждение,
что буду послушной. Но не хочу знать, какого рода послушание его
интересует.
«Страшно. Дико страшно».
Я пришла в себя с ужасной головной болью, привязанная к стулу, в
кромешной темноте. Руки и ноги затекли. Спина болит от неудобной
позы. Мой похититель не говорит зачем он это сделал, а спрашивать я
боюсь.
«Кто он? Зачем я ему? Почему я здесь?»
Эти и миллионы других вопросов, как пчелы роятся в голове,
больно жаля отсутствием ответов.
Мои ноги, наконец, освобождены.
Похититель помогает мне подняться.
– Спасибо! – благодарю его. Он ведь меня сейчас отпустит.
Отпустит же?
Тянусь к повязке на глазах, но горячая ладонь перехватывает мою
руку.
– Если снимешь ее, я тебя убью. – Произносит и резко толкает
меня в грудь с такой силой, что я падаю.
Схватиться не за что. Удержать равновесие не получается. Я
вскрикиваю и падаю на что-то мягкое.
«Похоже на матрас».
Пытаюсь подняться. Понимаю, что короткое обтягивающее платье
задралось, открыв похитителю вид на мою пятую точку. Пытаюсь
прикрыться, но затекшие конечности слушаются плохо. Не придумываю
ничего лучше, чем сесть и сжаться в комок.
Слышу металлический звук. Он напоминает пряжку ремня.
«Нет, это точно пряжка ремня!»
Дышу часто, сердце колотится о ребра, к глазам подступают
слезы.
Спокойный, холодный баритон подтверждает мои опасения:
– Сейчас мы запишем видео для твоего отца.
Слышу, как он стягивает с себя одежду. Шорох ткани и звяканье
пряжки ремня. Вещи отброшены в сторону. Это не может быть правдой.
Все, как в дурном сне. Я ведь сплю?
– Я буду тебя трахать, а ты будешь молить своего папочку
выполнить мои требования. Если он не сделает то, что я скажу, я
убью тебя и отправлю ему видео и твои останки. Так что, кричи
громче. Умоляй.
– Не надо. Прошу. Отпустите меня, пожалуйста!
Мужское тело прижимает меня к холодному матрасу. Горячие руки
задирают платье выше.
– Нет! Пожалуйста!
Пытаюсь оттолкнуть его, но все бесполезно. Сильный. Очень
сильный.
– Ты, – Рычит злобно и я пугаюсь. Дрожу. – Ответишь за грехи
своего отца. Он убил мою семью, а я заберу у него тебя.
– Не правда… – бормочу я, но он слушает, замерев.
– …
– Папа хороший, он не мог так поступить.
Похититель хватает мои запястья и сжимает над головой. Я
обездвижена и ничего не вижу. Все попытки увернуться и выкрутиться
тут же пресекаются.
– Не надо. Пожалуйста! – хныкаю, пытаясь удержать достоинство.
Но разве это возможно, когда с тебя стягивают трусы? – Нет!
Белье нещадно порвано. Боль от натянутой ткани обожгла кожу,
заставив меня охнуть.
– Простите… – говорю первое, что приходит на ум. Но похититель
меня не слушает.
