21.05.2019
Здрасте! Я Аня. Сестра Демида. Рыжик. Лисичка. Нюсик. Нюра. Нюта. Что там ещё? Ах да, можете называть меня как угодно, но только не Анной. Ну не доросла я ещё до того, чтобы спокойно воспринимать своё полное имя, понимаете?
Так вот, продолжим. Не перебивайте меня! Все вопросы потом. Расскажу я вам одну историю. Для меня это больно. Очень больно рассказывать. Поэтому тс-с-с…
«Однажды я как обычно проснулась под крики снаружи. Не знаю сколько тогда было. Может одиннадцать. Может двенадцать. Не больше. Я бы назвала это так: прохладное утро, переходящее в жаркий солнечный день. Я вышла на улицу в поисках этих криков. Нет, не так. Я выбежала на улицу. Босиком. В шортах и майке. Поздоровалась с бабушкой. Спросила про деда. Он был то ли в дровнике, то ли в бане, то ли в лесу… Не помню. Ну да ладно. Так вот, побежала я дальше. К забору. Где увидела своих подруг – Ангелину и Владу. Хотя нет -сейчас я их не считаю подругами. Особенно Ангелину. Ведь из-за неё всё и случилось. Я перестала верить в людей, а заодно и в себя. Ну да ладно, всё по порядку. Сонька ещё спала. Или нет? Она всегда была ранней пташкой. И единственным человеком, который остался со мной из друзей. Хотя нет. Ещё Лиза осталась. Хех. Даже смешно стало. С Соней и Лизой я дружу с самого детства, а поняла, насколько они мне дороги только после того, как почти две недели я проплакала в подушку, изредка выходя из дома, а затем несколько дней ходила серой тенью….
Эх! Ладно. Продолжим с того, что за забором я увидела Ангелину и Владу. Я их пригласила домой. Тогда у нас ещё не был достроен пол на втором этаже, и мы баловались, ходя по балкам. Помню я один раз даже дошла до окна и всё ещё стоя на краю, смотрела в окно. На яблоню. На огород, где бабушка что-то полола. На соседние дома. На небо. Было красиво. Я, тогда не сдерживаясь, не опасаясь неизвестно чего, просто улыбалась. Улыбалась новому дню. А ещё я наивно верила, что Ангелина и Влада поверят мне. Доверятся. Наивная…
Тогда мы играли в какую-то игру. Точно не помню. Вроде бы что-то было про магазин, очередь и деньги в виде карт. Ангелина тогда была кем-то вроде продавца. А мы с Владой были кем-то вроде покупателей, которые стояли или сидели в очереди. Про очередь я точно помню. Она была. Я была первой. Не помню о чём мы говорили, но после этого я вышла на крышу. У нас тогда была веранда. Сейчас же мы переделали под одно большое помещение. Стало немного холоднее, но ремонт-то идет, так что лишнее место только на руку.
Так, ладно. Когда я вышла на крышу, меня заметила мама, которая зашла в дом. Она подумала, что девочки меня выгнали. Я пыталась отрицать, но… Иногда то, что даже не рассматриваешь как вариант, проявляется у тебя на лице чаще, чем ты скажешь слово «нет» два раза. Ангелина и Влада вышли на шум и тоже спросили: всё ли у меня в порядке? Я ответила, что, мол, да, всё в порядке. Мама решила всё выяснить и начала у нас спрашивать: чем мы занимаемся? И почему я оказалась на крыше, а не в комнате? Т. к. на крыше взрослые не особо разрешали находиться, то все ходили или в комнату, или на крышу, или на улицу (через низ, естественно). Я всегда обожала сидеть на подоконнике второго этажа, открыв окно нараспашку.
Ладно, продолжим, девочки вроде как отвечали, что, мол, играли и так по игре надо было. Но видно было, что мама не верила. Она волновалась за меня. А когда мама слезла на первый этаж, девочки взъелись на меня, что, мол, я стукач, я плохая, я бессовестная и тд и тп. Я говорила, что они не лучше… В общем, не помню, что мы конкретно тогда наговорили друг другу. На следующий день ко мне пришла Ангелина и сказала, что она не хочет больше со мной дружить и, что лучше будет, если я уберусь от сюда ко всем чертям. Я имею в виду, что с дачи. Это если коротко. И в сути. Долго и подробно я не помню. Следующие несколько дней я проплакала, посылая всех подряд. Мне было плевать абсолютно на всё. Лишь спустя несколько дней я смогла заставить себя подняться с постели. Я поела. О чём-то поговорила с бабушкой и дедушкой. В груди у меня болело. При чём так, как будто там прожгли насквозь дыру. Зачем-то я ходила к Ангелине. Спросила у её бабушки. Та ответила, что Ангелина у Влады. Я пошла к Владе. Не дошла. В меня начали кидаться камнями и ещё чем-то из кустов. В которых я заметила знакомые лица – Ангелина и Влада. Они веселились. А мне больно. Причём, когда им надоело, они убежали, а когда я приближалась, то они снова прятались. И смеялись. Смеялись. Смеялись. А у меня был единственный вопрос – «зачем???». «Почему это всё происходит со мной?». Все следующие дни моим спасением была Сонька. Моя любимая подруженька. Мы с ней многое пережили. Мне все твердили, что они недостойны моих слёз. Я тоже себе это твердила. Но сказать легко… А душе больно. И слёзы – это боль. Душевная. Они катятся по щекам только тогда, когда душа не выдерживает боли. Я плакала в жизни, от силы – раз пятнадцать + – 10. Но это были или слёзы боли. Или счастья. Иногда от лука. В общем я благодарна всем тем, кто был рядом со мной в этот период. И себе. За то что помогли справиться. За то что смогла и справилась. Я сильная. Внутри. У меня есть якорь на земле. Моя семья. Лиза. Соня. Близкие…»
