Я стар, мне уже за семьдесят. Всю жизнь что-то созидал, видно программа в меня вложена такая. Вот и сейчас, вместо того чтобы сидеть на теплой печи что-то совсем не развлекательное читаю, вспоминаю, размышляю, пишу.
Вспоминаю свое раннее детство и явственно снова ощущаю в душе какое-то благоговение перед созданными человеком предметами и книгами, особенно почему-то книгами. Ни одну за свое детство я не зарисовал и не порвал. Это чувство сопутствует мне всю жизнь. Всегда удивлялся тому, как легко и даже с какой-то страстью дети рвут и пачкают книги. Возмущался понятно. Когда подрос, казалось, что это недоработки родителей, но потом дошло, что меня-то родители этому не учили, это было откуда-то изнутри.
Еще в дошкольном возрасте был у меня приятель Толик, видя часы, он как бы терял на время рассудок пытаясь проникнуть внутрь, для этого годились и отвертка и молоток. Дома у него ни одни часы не ходили, понятно, что родители Толика жестко наказывали, но это не работало. Помню, его побитого мне было жалко, но про себя я занимал сторону родителей. Должно быть, внутри него действовала какая-то сила, толкающая Толика на эти «преступления», да такая мощная, что он до определенного возраста сопротивляться ей не мог.
Мне нужно было достаточно пожить, чтобы понять, как сложна эта жизнь и что разрушитель он не менее важен, чем созидатель. Интересно, что мотив ломать он разный: один ломает из любопытства и страсти познать, а другой из удовольствия крушить. Это какая-то индивидуальная программа, вложенная кем-то в наши души при рождении. Ведь почти треть мальчишек рождаются воинами и большинство из них любители ломать, а не строить. Даже человек злой и агрессивный для социума также необходим, как добрый и сердечный. Без него мы плохо будем отличать добро от зла, да и к добру он может подвигнуть окружающих куда как эффективнее, чем человек сердечный. В общем, то, что в какие-то периоды жизни кажется очевидным и бесспорным, совсем не очевидно. Не случайно в народе говорят, что только дуракам в жизни все ясно и понятно.
