Звук мотора вырвал меня из объятий сна. Поднявшись, я подошел к окну, где сквозь пелену дождя проступали очертания старенького, но надежного внедорожника моего друга. Не ожидал его в такую рань. Передо мной раскинулась лесная дорога, уводящая к деревушке Новоселки – последнему оплоту цивилизации перед магистралью, по которой изредка курсировали автобусы до города. Новоселки едва ли можно было назвать деревней, скорее, колхозное поселение, так и не дотянувшее до агрогородка. Шестьсот, от силы семьсот душ – инфраструктура соответствующая. Другое дело – дорога, уходящая в сторону от развилки, ведущая к заброшенной деревушке. Летом там от силы четыре-шесть дачников, а так – глушь непролазная. Этот дом, затерянный в лесной чаще, достался мне в наследство от деда-лесника. Он его обустроил, выкупил землю. Поговаривали, что он был знахарем, хотя, как по мне, он больше походил на друида, живущего в гармонии с природой. Жаль, деда не стало, когда мне было всего шестнадцать. До двадцати пяти я как-то справлялся, а потом в стране начался хаос, и вот уже пять лет я живу в лесу отшельником. В дверь постучали. Окинув себя взглядом, я понял, что вчера вымотался во время многочасовой практики мистерий. Так и уснул в фиолетовой мантии, добравшись до кровати, без сновидений. Натянув тапочки, я спустился на первый этаж и открыл дверь.
– Привет, отшельник, принимай гостей. Извини, что так рано, просто нужно было выбраться и отсидеться где-нибудь в безопасном месте, – произнес подкаченный мужчина в салатовой куртке и синих джинсах. Это был Евангелеон, мой друг. Сам я схожусь с людьми с трудом – сказывается карма прошлого воплощения. Сохранение личности и части воспоминаний о прошлой жизни несет свои минусы. Мой союзник по практикам был куда более атлетичного телосложения, чем я. По сути, мне удалось сохранить прошлое с незначительными правками, ведь я знаю эту систему перерождения: впихнут в тело и место, где невозможно раскрыть свой потенциал. Система надурилова, как ее Ярослав называл, если без матов. Максимум, что удалось – цвет глаз на синий изменить, а так хотелось фиолетовые. Видимо, не хватило энергии посмертия для перерождения. Да, выбрался из закрытого мира, а толку-то особого за пять лет не увидел. Хорошо, что распаковка памяти и личности происходила постепенно, иначе мозг мог бы и не выдержать. Родителей в этом мире я вообще не знал, а дед о них не рассказывал. Зато удалось выправить с награбленной энергии от безысходности в прошлом закрытом мире-свалке, как его называли некоторые, некоторые нюансы. Так что стартовое развитие для мистической души и сути мифического уровня было неплохим. Сложновато, но не дикий хардкор, как в том мире, что словно кошмарный сон. Хаос он такой: если и не разрушает мир, то его уродует до такой степени, что приверженцам порядка там больно просто находиться. Евангелеон привез с собой на этот раз много вещей. В основном это были продукты. Он знает, что я держу запасы продовольствия, сам не знаю зачем, просто интуиция так меня толкала.
Дед, хоть и не был параноиком, но телевизор и новостные передачи сделали свое дело: под домом появился укрепленный подвал со стальной дверью, запирающейся изнутри на мощные засовы. Лесник вложился в этот мини-бункер основательно. Бойлер, генератор, насос, качающий воду, вместительная бочка, склад с запасами долгого хранения, холодильник – было все необходимое. Даже дедово ружье, правда, я им владеть не умел, в отличие от моего друга, поэтому оно просто пылилось в углу. Может, когда-нибудь придется от волков отстреливаться или от кабанов диких, но пока Творец миловал – на такую зверюгу в лесу не натыкался.
