Застывшая звезда. «Время – это петля. Реальность – обман»

© Михаил Собянин, 2025

ISBN 978-5-0065-8047-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Космический корабль «Арес-7» мчался по безмолвной пустоте, неся на себе отпечаток величия человеческого разума и его неутолимой жажды познания. Это была седьмая по счёту миссия на Марс в рамках программы «Колонизация». Никто не знал, будет ли она последней.

На борту корабля находилось пять человек – элита космических исследований, ученые, инженеры, пилоты, каждый из которых был отобран за свои выдающиеся способности.

Корабль был небольшим, но достаточно просторным для пяти человек. Пять совершенно разных, несопоставимых личностей, вынужденных делить замкнутое пространство, теряя границы дозволенного и привычные нормы морали.

Леонард Чжоу – олицетворение животной силы, самец, не знающий преград. Его тело – мощное, грубое, обтянутое мускулами, словно броня. Голос – низкий, хриплый, всегда звучащий с оттенком превосходства. Он никогда не знал слова «нет», а если и слышал его, то воспринимал как вызов. София была его игрушкой с самого начала миссии, и он пользовался её доступностью так же, как пользовался силовой панелью на тренировках – уверенно, мощно, без лишних раздумий. Иногда, когда желание захлёстывало его за пределы даже его собственной ненасытности, он посещал каюту Маевского.

София Иванова – жена Алёшки Маевского, но сама она давно не воспринимала его таковым. Женщина без комплексов, распутная и страстная, находящая наслаждение во власти над мужскими слабостями. Она презирала жалкого, трясущегося Алёшку, предпочитая его грубого, безапелляционного антипода – Леонарда. Но её истинное желание всегда вращалось вокруг Вадима. Вадим, который никогда не отвечал ей взаимностью. Вадим, который был для неё недоступной наградой, единственным человеком, которого она не могла согнуть под себя. Это бесило её. Играя в свою привычную распущенность, она не упускала случая бросить в его сторону колкость, метко нащупывая уязвимые точки, надеясь, что когда-нибудь он дрогнет. А он не дрогнет. Никогда.

Норман Картер – техник. Человек-призрак. Он не разговаривал, не участвовал в жизни экипажа, не смотрел в глаза, не интересовался ничем, кроме своих бесконечных системных проверок. Он был невидимым. Иногда, выходя из каюты, он словно мерцал на границе реальности, исчезая в темноте коридоров, а затем снова появляясь там, где его не ждали. Никто не знал, что у него в голове, и, кажется, никого это уже не интересовало.

Алёшка Маевский – муж Софии. Жалкий, вечно сгорбленный человек, безликий и пустой. Вся его жизнь на этом корабле свелась к тому, чтобы прятаться в своей каюте, закрывать уши и слёзы, когда за тонкими перегородками слышались стоны его жены и глухие удары её тела о металл. Он уже давно перестал бороться. Его воля была сломана. Иногда, когда Леонард входил в его каюту, в глазах Алёшки вспыхивала искра – смесь ненависти и болезненного удовольствия. Леонард не просто использовал его, он подчинял его себе, превращая в прислугу. После таких встреч Алёшка забивался в угол, мечтая о метеоритном дожде, который разорвал бы их всех на куски.

Среди них был и капитан Вадим Алексеевич Киселев. Человек, для которого космос был не просто профессией, а призванием, смыслом жизни. Вадим Киселев – капитан, наблюдатель, одиночка. Он жил внутри себя, заключённый в собственную непробиваемую оболочку. Он не реагировал на пошлые заигрывания Софии, не проявлял интереса к интригам и страстям, которые вспыхивали вокруг него. Но иногда, в какие-то моменты, когда он смотрел в иллюминатор, его разум подбрасывал ему сбои. Технический брак. Ошибка системы. Образ Софии, выгибающейся под ним, издающей глухие стоны, сплетённой с его телом. Вадим тут же гнал эти видения прочь, стирая их, как ненужные расчёты в блокноте. Он убеждал себя, что это просто физиологические сбои, биологический шум. Он был выше этого. Он был тишиной в вакууме. Вадим родился и вырос в Подмосковье. С детства мечтал стать космонавтом, и его мечта определила всё: выбор в пользу технического образования, годы изнурительных тренировок, отказ от личной жизни. Он был одинок, но сам этого не замечал. Его семья давно свыклась с тем, что сын и брат живёт среди звезд, а не среди людей. Он всегда ставил долг превыше личных отношений. Единственным его близким другом оставалась младшая сестра Анна, которая часто писала ему электронные письма, в которых напоминала о Земле, о детстве, о семье. Вадим хранил эти письма в своем личном планшете, который безвылазно находился в каюте и иногда перечитывал их перед сном.