Эта история произошла очень давно. В прошлом тысячелетии. Как удобно – теперь стало можно бросаться веками.
Ну не так давно, конечно. Дело было в 90-е. Я учился в универе, жил в общаге. Родители в другом городе, мама решила приехать и приодеть любимого сыночка. Ну а где раньше продавались все вещи от кутюр? Где в феврале в минус тридцать, стоя на картонке, дрожа и чертыхаясь, можно было примерить хорошие пекинские туфли? Правильно, на барахолке. Мама считала, что учиться в университете и быть одновременно бомжом не комильфо, да и невесту пора приглядывать, и настоятельно рекомендовала избавиться от того, что я гордо именовал дублёнкой. Возможно, раньше, лет пятнадцать назад, она и была представителем этого гордого племени верхней одежды, а теперь – кусок волосатой тряпочки с рукавами, неравномерно покрытой шерстью неизвестного животного. Мы решили купить пуховик. Стильно, молодежно, а главное – в тренде.
Долго ходили. Выбирали. Ну и что, что минус тридцать, почему бы не подышать, свежий чистый воздух, интересные люди, предлагающие сыграть в напёрстки, чтобы согреться, чай в пластиковых стаканчиках и сосиска в тесте. Рай же! И тут мы увидели мужика с сигаретой, вмёрзшей в губы, в обеих руках он держал по пуховику. Вид у него был такой, словно Курт Кобейн решил между мировым гастрольным туром толкнуть пару своих косух – гитара сломалась, нужно срочно новую купить. Это не ему надо продать товар, это он нам делает одолжение – снизошёл до нас. Конечно же, не сговариваясь, мы с мамой двинулись к нему.
Мама спросила, какие размеры у него есть, он выдохнул сигаретный дым. Посмотрел на меня, как на говно, и сказал в проброс: «На него есть». Мама тут же скомандовала мне: «Мерь давай!» Я незамедлительно подчинился и натянул чёрный пуховик. Дальше зачем-то мама спросила не у меня, а у Кобейна: «Ну как?» Курт выдержал мхатовскую паузу, ещё раз посмотрел на меня как на говно, прикурил новую сигарету и лаконично ответил: «Нормально. Чо, я сам в таком хожу».
Думаю, и говорить не стоит, что мы купили этот пуховик. Ходил в нём пять лет. А вы говорите, Рибок, слезь с иглы, сядь на лицо… Вот он – пример гуру маркетинга!
Побег из Шоушенка
(русская версия)
В камере на шесть человек все всё друг про друга знают: кто, за что, почему. Никто не задаёт лишних вопросов. Время идёт, вернее срок.
После вечернего отбоя дверца в двери открылась и громкий голос начальника охраны Смирнова задал странный вопрос:
– Кто знает, что такое CS, и умеет в неё играть?
Ему тут же ответили:
– Начальник, хватит выражаться. У нас отбой, дай поспать.
– Ещё раз ставлю вопрос: кто знает, что такое CS?
Из угла камеры тихий голос сказал:
– Counter-Strike. Компьютерная игра. Немного умею.
– На выход, быстро! – скомандовал Смирнов.
С кровати поднялся восемнадцатилетний парень, мгновенно оделся и пошёл к выходу.
В дверях, при хорошем освещении Смирнов заметил, что у молодого человека свежие ссадины на лице.
– Как звать?
– Рыков.
– За что тебя так?
– Упал на прогулке. Претензий ни к кому не имею.
– Ясно. Пошли.
В кабинете Смирнова стоял стол. На столе ноут. На ноуте – заставка игры.
– Ну смотри, Рыков, хочу, чтобы ты научил меня играть в эту хрень. Скачать – скачал, а что делать – не знаю…
Рыков тут же сел за ноут и, как профессиональный пианист, начал стучать по клавиатуре.
– Вот настроил. Вы за кого будете играть? За террористов или за спецназ?
Смирнов странно посмотрел на него.
– Понял. Глупость сморозил.
– Играть обязательно на сервере. – Смирнов достал бумажку и прочитал по слогам. – Ма-три-кс. Матрикс!
– Там одни ламеры сидят! Давайте что-нибудь посерьезнее…
