Пролог.
Планета Технеция. Главный мегаполис Ксентра. Реабилитационный центр.
Фельдшер небрежно вкатил складные носилки в аэромобиль скорой помощи. Медсестра зафиксировала каталку зажимами и переключилась на пациента.
– Может без ремней? Я же не больной, – возмутился лежащий мужчина.
– Не положено по инструкции, – девушка начала застёгивать на теле перевозимого поперечные лямки.
– Куда наш Василий отправляется, – подошёл молодой человек в белом халате с бейджиком санитара, – я думал он в нашем отделении надолго задержится.
– Забираем вашего Василия в санаторий Центра Нейрохирургии. Случай у него уникальный, наш профессор им заинтересовался.
– Слышал, у вас там серьёзная научная база.
– Операции на открытом мозге делаем, между прочим. Ваш подопечный, скажу по секрету, попал в хорошие руки. Будет число Пи до сотого знака после запятой помнить.
– Ух ты! – юноша искренне удивился, – прямо так и вернёте память. А правда, что нейроны не восстанавливаются?
Медработник скорой усмехнулся, – будут проблемы с памятью, обращайся. Ладно, нам пора. Нужно до обеда надо к профессору ещё успеть попасть.
Фельдшер во время полёта решил посмотреть карту пациента.
– Василий Дикон. Место рождения – планета Земля. А дальше ничего. Родственников тоже нет. Откуда этот товарищ на Технеции появился – непонятно. Гастарбайтер что ли? Так, что у него? – фельдшер стал листать дальше. Клиническая смерть – семь минут. Коматозное состояние, вызванное токсинами, – ого, да этот дядька не простой: три месяца в коме провалялся. Далее: восстановительное лечение, центр обследования мозга, профилакторий, закрытый пансионат… Это сколько же лет его мотают по больничкам? Послушай, – он обратился к пилоту, – нельзя ли побыстрее. Мне этого надо до обеда сдать лично в руки. У профессора кафедра начинается.
Лётчик кивнул и показал большой палец вверх. Синее отражение от проблесковых маячков замигало в окнах обзора. Сирена разразилась над небом Ксентры протяжным воем.
– Эта небесная флейта… – фельдшер поморщился и надел наушники.
Внезапно на их траекторию полёта занесло длинномер. Пятидесятиметровая махина летела, как летела, и не думала никого пропускать. Пилот скорой легко под него поднырнул. Тут прямо по курсу возникли два спортивных аэроболида. Два обладателя дорогих авиакара нашли друг друга: вечный спор, кто тут будет первым, продолжался на запредельных скоростях.
– Нет… успел выкрикнуть пилот и резко заложил вверх. Скорую сильно тряхнуло. От удара смяло крышу, некоторые ветровые окна рассыпались. Они стали терять скорость и начали снижаться. Пилот дёргал штурвал, включал-выключал тумблеры, всё было напрасно: аэромашина потеряла управление. Зад у скорой стал плавно перевешивать, летательный аппарат принял вертикальное положение. Внезапно крепление кушетки расцепилось, она вместе с мужчиной с размаху снесла задние двери. Пациент матюгнулся, попытался зацепиться руками, но только вырвал из полки свой рюкзак с вещами. Фельдшер обернулся и увидел пустой проём. Дверцы покачивались, словно махали на прощанье. Пристёгнутая сбоку медсестра только молча развела руками. У них спонтанно завёлся один из вспомогательных двигателей, аэромобиль начало закручивать в штопор. Пилот не сдавался, теперь он пытался отстрелить парашют. Серьёзные повреждения крыши не давали этого сделать, видимо спасательный купол где-то заклинило. Технеция приближалась с ужасающей быстротой и тут, каким-то чудом сработал дополнительный парашют.
Покорёженная скорая, плавно закручиваясь относительно купола парашюта, опустилась на защитную сетку-паутинку крыши дома. «Батутка» подбросила пару раз аэромобиль и стала затихать. Где-то снизу послышались возмущённые вопли. Всевидящая бабуся негодовала:
