Из окна моей новой квартиры доносились крики, словно стая чаек носилась по центру города. Я стояла в просторной светлой кухне, держа обеими руками чашку с кофе. В панорамное окно был виден двор, где на детской площадке играли со щенком дети. Было интересно наблюдать, как той-терьер, отроду не больше трех месяцев, смешно бегал за детьми и возмущенно тявкал в неудавшихся попытках их догнать. Гнетущая мысль больно уколола: мне недавно исполнилось двадцать шесть, а на своих малышей нет и намёка. Может быть устроить ужин при свечах, и наконец-то надеть то белье, что я купила в Ирландии? Но апатия сковала плечи. Устала. Вот бы исчезнуть отсюда и прямо сейчас оказаться на морском побережье, слушать шум прибоя, качаться на волнах под тёплыми и ласковыми лучами солнца. Мечтательно улыбнулась, сделав глоток горячего кофе.
Сзади послышались тяжёлые шаги мужа:
– Что, опять сосед напротив курит?
Глеб зашел на кухню, недовольно отчеканив каждое слово. Не глядя в мою сторону, направился к холодильнику и достал пакет томатного сока. В отражении окна он, с волосами до плеч, слегка мокрыми после душа, неизменно гладко выбрит, в синих джинсах и голубой рубашке, точь-в-точь цвета его глаз, был похож на полубога. Прикрыла глаза, пытаясь ощутить трепет в сердце. Не ёкает. Лишь пустота и чувство тревоги.
– С чего ты взял?
Я удивлённо пробежалась глазами по балконам напротив, но там никого не было.
– Что-то ты слишком эротично пьёшь кофе.
Мне стоило больших усилий не повернуться и посмотреть на него. Снова он за старое. Я не готова к зрительному контакту, сначала нужно спрятать страх. Чувствуя вибрацию ярости от него, я прикрыла глаза. И словно пелена спала с глаз: именно сейчас я поняла, каков Глеб на самом деле. Вновь его внезапная агрессия, вызванная ревностью, искала выхода.
Моё неожиданное спокойствие и тишина в ответ взбесили его. Впрочем, как и любая другая моя реакция. Результат всегда был одинаков: сначала скандал, а затем горы цветов и подарков с просьбой о прощении.
Ревность Глеба всегда удивляла своей внезапностью и совершенной беспочвенностью. Может это отражение его, а не моих поступков? В любом случае, оправдываться мне было не в чем. Когда ты нервная и тревожная, тобой легче управлять, это я уяснила ещё в прошлый раз. Скорее почувствовала, чем увидела, как он приблизился сзади и, раскрыв пошире занавеску, сильно, до боли смял мою грудь. Шумно выдохнул мне в шею:
– В следующий раз подумай хорошо, прежде чем наставлять мне рога.
От этого резкого жеста чашка с недопитым кофе полетела на пол, испачкав шёлковый короткий халат. Звон фарфора о плитку резанул слух. Почему я раньше не замечала его жестокости? Снова посмотрела на дом напротив: вдруг кто смотрит, и совершенно спокойно убрала руку мужа.
– Сука!
Открытая пачка недопитого сока ударилась о закрытый холодильник. Красные брызги разлетелись по серебристой дверце и кухне подтёками, напоминающими кровь. Интересно, когда это я успела стать сукой?
–Уходи, Глеб. Потом поговорим. “Через адвоката”, – добавила я мысленно. Глеб схватил меня за плечи и резко развернул, в глазах сквозила плохо скрываемая ярость. Я посмотрела ему прямо в глаза, но тут-же опустила взгляд. Лучше не провоцировать, вряд ли я справлюсь с ним, если поднимет на меня руку. Даже несмотря на мой высокий рост. Ощущая безысходность, повторила онемевшими губами:
