Я критически посмотрела на себя в зеркало. Оттянула веки – белки подернулись мелкой сеточкой лопнувших сосудов. Синева под глазами.
На кого ты, Иванова, стала похожа? Совсем себя не бережешь!
Впрочем, в моем возрасте это недолго исправить. Целебная маска и французские кремы быстро вернут коже здоровый цвет и упругость.
Наложив на лицо толстый слой розового питательного средства, а поверх него еще слой измельченной зелени свежей петрушки, я вытянулась на диване и принялась листать глянцевые страницы «Космополитена».
Два дня назад я закончила очередное расследование и теперь приняла мудрое решение, что мне просто необходимо отдохнуть от всяких рискованных предприятий и связанных с ними приключений по крайней мере пару недель. Переведенная вчера на мой лицевой счет крупная сумма приятно согревала душу, и, размечтавшись о том, как хорошо было бы отдохнуть в каком-нибудь доме отдыха или отправиться в теплые страны, совершать там неторопливые прогулки по экзотическим местам, купаться в море, вести здоровый образ жизни, я незаметно задремала. Мне снился океан, желтый песок, мускулистые загорелые мужчины, одним словом, земной рай.
Настойчивые трели звонка и грохот чем-то тяжелым, не иначе как кувалдой, в дверь моей квартиры вернули меня из мира грез к реальности бытия.
Не включая в прихожей света, я распахнула дверь.
– Ты что, Иванова, заснула или умерла? – с порога набросилась на меня Ленка.
– Какая разница? Может, уже и умерла.
– Ой, а что у тебя с лицом? – отстраняясь, спросила подруга.
– С лицом?
Я сосредоточенно сдвинула брови, кожу на лбу как-то странно стянуло, и на пол посыпались зеленые ошметки засохшей петрушки.
– Вот, подцепила случайно австралийскую экзему «Заснулапетруно», – как можно серьезнее ответила я. – Да ты, Ленок, проходи. Что в проходе-то стоишь?
– А эта твоя «Засруна» не заразная?
– Забыла тебя предупредить, подруга. Болезнь передается воздушно-капельным путем при контакте с переносчиком инфекции до пяти метров.
– Что?! – Ленка подозрительно уставилась на меня.
Наконец я решила, что уже достаточно отомстила подруге за прерванный сон, включила свет в прихожей и лукаво подмигнула Елене.
– Сумасшедшая! А я ей еще домашние пирожки тащила! – возмутилась гостья и, отодвинув меня плечом, прошла в комнату.
Я смыла водой остатки косметических средств, не успевших обвалиться со щек и носа, и вернулась к Ленке.
– Вот ты все шутишь, а у нас в Тарасове такое происходит! – многозначительно произнесла приятельница.
– Так, значит, ты пришла поделиться со мной сенсацией?
– Конечно! И не только поделиться.
Сделав пятиминутную паузу, Елена придвинулась ко мне поближе и приступила к изложению новостей.
Ленка – учительница французского языка одной из тарасовских школ Трубного района – имела привычку мастерски влипать в какие-нибудь невероятные, неподдающиеся логике ситуации. Она, словно зрелая капуста в огороде, вечно притягивала к себе пасущихся за забором «козлов», словно слепой инвалид, которого так и тянет наступить и поскользнуться на единственной в округе шкурке банана.
Я уже приготовилась слушать ее очередное недоразумение, обернувшееся трагедией, но на этот раз обозналась. Беда случилась совершенно с другими людьми.
– Помнишь мою директрису Прокопьеву Зинаиду Марковну? – спросила Елена.
– Нет, – честно призналась я.
– Ну как же! Такая крупная симпатичная дама на фотографии выпускников прошлого года! Ты еще удивилась, как хорошо она выглядит в свои сорок восемь лет.
– Кажется, теперь припоминаю.
– Так вот, в прошлом месяце погиб в автомобильной аварии ее приемный сын Алексей, а три дня назад убили родного сына Алика. Зинаида Марковна попала с инфарктом в больницу.
