Стол в кабинете был девственно чист, и на его полированной поверхности не было ни соринки.
– Все равно я этого не понимаю~ Как же так получилось, что вы бросили их?~ – Подполковник ФСБ, заложив руки за спину, прошелся по кабинету.
– Мы не бросили, товарищ подполковник. Мы предприняли поиски, которые результата не дали. Никаких конкретных следов, по которым мы могли бы пойти в оперативный поиск, – ответил старший лейтенант спецназа ГРУ с пышными усами. Редкие усы. Таким мог бы и сам маршал Буденный позавидовать. – Но поиск продолжается и без нас, а мы получили приказ сниматься. Мы получили приказ еще до ЧП и обязаны были его выполнить.
Второй старший лейтенант, безусый, стоял молча и посматривал в окно. Он то ли не слушал разговор, то ли был погружен в какие-то свои мысли. За окном, впрочем, ничего интересного не происходило.
– Дезертирство исключаете? – Подполковник Жданов остановился и поковырял носком ботинка отогнувшийся на стыке край линолеума, потом подошвой плотно его придавил и остался на нем стоять.
– Исключено.
– Да, конечно~ Какое может быть дезертирство в условиях полевого лагеря, – расшифровал подполковник короткий ответ старлея. – Дезертировать они могли бы из расположения части~ Большой населенный пункт. Переоделся, сел на поезд. Лучше на товарняк. В прошлом месяце два солдата-срочника так из Дагестана дезертировали. С оружием. На товарняке уехали. Их охрана путей на следующей станции сняла. Ладно хоть отстреливаться не начали.
– Наши, товарищ подполковник, не срочники, наши контрактники. Контрактники обычно не дезертируют, а только в самоволки бегают. Если есть куда бегать. За водкой. По девкам. Это два основных пути во всех частях, и среди срочников, и среди контрактников.
Подполковник снова пошел по кабинету и, соглашаясь со старшим лейтенантом, закивал в такт своим шагам.
– Вот для вас и направление поиска. С другими солдатами говорили?
– Конечно.
– И что? Какую они версию высказывают?
– Мало отличную от нашей. Все трое не из тех, кто любит выпить. У нас в отряде вообще таких нет. Отбор жесткий. Это в простых частях по контракту, как правило, набирают кого попало. Из всех силовых структур, пожалуй, только к нам и в спецназ внутренних войск целенаправленно приходят только те, кто хочет воевать. По духу, товарищ подполковник, парни такие. Отбор, повторяю, жесткий. И пьющих у нас не держат. Но~ Все остальное допустимо. Мы проводили поиск. Младший сержант Кадочников, по слухам, завел себе подружку в селе. Наведывался временами. Несколько раз в месяц, пока мы рядом с селом стояли. Про Ласточкина и Игнатьева подобного не знали. Иначе парни сказали бы~ Мы рассматриваем вариант, при котором Кадочников мог попросить свою подружку найти подруг для своих друзей. С другой стороны, если эта версия не верна, связывать исчезновение солдат с подружкой Кадочникова нельзя. По данным местного участкового, в селе не наберется и трех незамужних подружек подходящего возраста, хотя село большое~ Но там нравы относительно строгие~ Одну еще можно подыскать~ Скажем, вдову молодую~ Но чтобы стразу три – участковый говорит, нереально.
Подполковник был профессиональным розыскником, он не знал способностей спецназа ГРУ, а потому по-своему оценил ситуацию.
– Сами почему не нашли подружку этого Кадочникова? Неужели так сложно? Зачем участкового впутывать.
– А как ее найдешь, товарищ подполковник? Даже имени ее никто не знает~ Есть только предположения участкового, больше ничего. А он сам нам имени не говорит – не хочет на кого-то наговаривать лишнего. У них с этим строго. Местные условия~
– Я знаком с местными условиями хорошо. Не первый день здесь. И сдается мне, что местный участковый лукавит. Ваше командование как отреагировало на ЧП? Какие-то меры провести предполагает? – Жданов, кажется, был невысокого мнения о местном министерстве внутренних дел и надеялся на оперативность работы спецназа ГРУ.
